— Нельзя, Машуль, сейчас никак не получается, потерпи немного.
— Ну, сколько же можно, мсье Теодор?! Я уже неделю Кнутика не видела! Я скуча-а-аю…
Кнутик это — Кнут Гамсунович Шпицрутенберг, немецкий посол при дворе Гороха. Маша с ним как закружились в страстном романе еще летом, так до сих пор и порхают в розовых облаках личного счастья и возвращаться на землю никак не желают.
— Маш… Ну нет сейчас никакой возможности тебя в Лукошкино отправить, понимаешь? Горыныч еще не прилетел, занят он очень, а с бесами их путями подземными, ты сама путешествовать не хочешь.
— А Максимилиан? — требовательно спросила Маша.
— А Макс на меня обижен — я ему никак продолжение сериала про динозавров показать не успеваю.
— А вы ему прикажите! Царь вы или не царь?!
— Аз есмь царь, — строго икнул я, и с трудом поднявшись с лавки, направился к дивану. — Вот сама иди на конюшню и договаривайся с ним.
Максимилиан, это у нас конь такой. Путь от Лысой горы до Лукошкино по всем местным волшебным дорогам, одолевает за два-три часа. Очень удобное средство передвижения, не будь Максимилиан говорящим. Все мозги вынесет за дорогу своими рассуждениями об инопланетянах, эволюции, древних цивилизациях и прочих околонаучных теориях. Фоменко на него нет.
— Ну, мсье Теодор… Кнутик уже чахнет без меня… Да и я, посмотрите… нет, вы не отворачивайтесь, а посмотрите, — Маша растянула свой кожаный жилет в стороны, — я же толстеть начала от горя!
— Машуль, потерпи пару дней, хорошо? Я что-нибудь придумаю, обещаю.
— Так же, как вы мне мешок яблок обещали? Кстати, — Маша уперла кулачки в бока, — а где мой мешок яблок?
— Я уже послал за ним, — привычно отбрехался я. — На неделе точно привезут.
Она меня уже достала этими яблоками. Еще летом я ей пообещал купить их, но до сих пор ну вот просто не получается. Не потому, что мне жалко — просто времени нет.
— А вы бы и сами, мсье Теодор, — зашла с другой стороны Маша, — съездили бы к мадмуазель Варе. Да и меня бы по пути в Лукошкино подкинули. Вы же давно с ней не виделись?
— Две недели, — вздохнул я.
— Вот видите! Мадмуазель Варя уже, наверное, все глаза вылакала, а вы тут на диване валяетесь! Да и сами вы, Теодор, очень неважно выглядите.
— А что такое? — заволновался я.
— Кровь в вас черная испорченная по жилам ходит от разлуки с любимой. Хорошей крови может быть только на пару глотков и осталось. Уж поверьте, это я вам как вампир говорю… Собирайтесь и в путь!
— Ну, какой ты вампир, Машуль, — отмахнулся я. — Вампиры вегетарианцами не бывают.
— Не бывает бывших вампиров! — парировала Маша, и уже было открыла ротик для очередного потока жалоб, густо замешанного на шантаже и угрозах, как в Канцелярию зашёл мой старый друг и соратник Калымдай.
— О, Калымдай! — обрадовался я и помахал ему рукой. Вставать с дивана категорически не хотелось. — Как раз вовремя! Столько дел накопилось, столько дел… Маша, нам с майором обсудить надо кое-что, ладно?
Маша зашипела и гордо вскинув головку, удалилась в свою комнату. Она, так же как и я, да и Михалыч, жила при Канцелярии в отдельной комнате, в которой сразу из кабинета можно было уединиться и поворчать на злого начальника, не опасаясь репрессий.
Калымдай вытянулся по швам и уже распахнул, было, рот для официального приветствия, как я перебил его, погрозив кулаком:
— И ты туда же? У деда нахватался? Завязывай, ладно?
— Ишь, скромный какой, — кивнул на меня Михалыч, протягивая Калымдаю кружку с чаем. — А ить Кощей-батюшка живо бы башку снёс, если фамильярничать с ним вздумали бы.
— Федор Васильевич, — Калымдай завис рукой над тарелкой с пирожками, выбирая повкуснее, — я ребят своих тут рядом расположил, как и договаривались. Всю роту. Будут какие-нибудь приказания?
— Пока тишина, Калымдай, — я потянул из коробки сигару и задумчиво покрутил её в пальцах. Курить не хотелось совершенно. Вот же… Раньше бегал к Кощею, выклянчивал и сигары и коньяк… Один раз повезло — выпросил сразу ящик коньяка для протирки контактов и кучу сигар, отгонять злых духов от компьютера во время ремонта, а сейчас, вот оно добро под носом лежит, а не хочется.
— Ребята мои совсем мхом поросли от безделья, — Калымдай кивком попросил деда подать блюдечко с мёдом. — Ага, спасибо, Михалыч… Так я их сейчас гонять буду, вот и думаю, а может и Аристофановых ребятишек к нам подключить? Им полезно будет.
Так… Наверное, пора вам опять немного дать объяснения, кто есть кто, а то запутаю я вас. Я могу.