— Господа, офицеры, — строго произнёс я, — кто-нибудь из вас сомневается в моих полномочиях? Надо ли вам показать письмо батюшки Кощея, где он собственноручно за своими подписью и печатью, утверждает меня замещать его на время пребывания в тюрьме буквально во всём?
— Нэ надо, камандыр, — мотнул головой стоящий посредине. — Тибе не знаем, Калымдая знаем. Калымдай сказал — ты началнык. Всё.
— И рыцары, — кивнул на фон Шлосса шамахан справа, — только главному служить будут.
— Ну, отлично, с субординацией разобрались, — облегченно вздохнул я. — А теперь скажите, какого икса Орда поднялась с насиженных мест? И кто такой этот Бабай?
Командиры, как мне показалось, смущенно переглянулись. Потом средний, отведя глаза в сторону, пояснил:
— Бабая нэ знаем. Приходыт бальшой, как ты, старик, и гаварыт разное, а нашы воины слушать.
Из рассказа я понял, что Бабай этот, неизвестно кто и не понять, откуда взявшись, вдруг стал появляться в местах скопления шамахан и науськивать их на меня, захватившего власть в нашем царстве-государстве. Мол, победите Федьку-самозванца и будете сами Русью править да грабить вволю, пока Кощей в тюряге парится. А когда он вернётся, то похвалит вас за правление мудрое, вот тогда снова ему власть и вернёте, как и положено преданным воинам. Ну а что? Красиво закручено. И Кощей хороший, и бунтовать против него не надо, и шамаханы все прямо ангелочки. Один только Федя-злодей — узурпатор, растудыть его да на ножи.
Командиры-полковники, ребята оказались разумные, не чета рядовым ордынцам, но с фанатичной толпой, заскучавшей в своих стойбищах без битв и грабежей, ничего поделать не смогли. А я было, их подозревал в пособничестве врагу. За главных зачинщиков считал. Оказывается парням и самим не сладко пришлось. Поставили их негласно перед выбором — веди свою тысячу на приступ Лысой горы или нам такой командир и даром не нужен. А раз не нужен тогда на всякий случай, командиров не согласных с народной волей, порешить прямо на месте пока они к Федьке не переметнулись. Ну, полковники не будь дураками и сделали вид, что согласны с толпой и хоть сейчас готовы лично пулять из «Авроры» только успевай снаряды подавать, а сами головы ломали, как ордынцев успокоить. Так что тактические и стратегические цели у меня с полковниками были одинаковые.
— Крычат бойцы сильно, — пояснял центральный командир. — Волю почуялы, каждый сибя началныком счытает. Бунт, панымаешь?
— Панымаю, — кивнул я. — То есть понимаю. Давайте самых махровых бунтовщиков и ликвидируем тогда?
— Зарэзать? Нельзя, камандыр, вся Орда тогда падымется.
— А нам и не надо никого резать, сами зарежут. Слушайте сюда.
Минут через десять, повеселевшие полковники потрусили под горочку к Орде, а я принялся воплощать в жизнь идею, подкинутую мне случайно Олёной — выборы.
Я вновь активировал браслет и, поморщившись от лёгкого головокружения, заорал:
— Шамаханы! Верные псы Кощеевы! А вкусно ли вам кушается, а сладко ли пьётся?
— Ыыыыыыы!!!
— А всё благодаря усилиям нынешней администрацией и Кощея-батюшки лично! Ура Кощею!
— Ыыыыыыы!!!
Вот и хорошо.
— Тысячники сейчас вам подробно расскажут о повелении Кощея, а я коротко объясню в двух словах. Повелел Великий и Ужасный — выявить среди вас самых хитрых, самых ловких, самых умных! Поможем в этом Кощею?
— Ыыыыыыы!!!
— Тогда мы сейчас проведем первые в нашем государстве демократические выборы! Каждый десяток выберет одного бойца, который больше всех уважает дедушку Бабая. Потом десяток свежевыбранных, выберет из себя ещё одного и тот уже будет говорить от целой сотни. А десяток от каждой сотни это уже, товарищи, целая тысяча наберётся! И в итоге представлять старца Бабая у нас будет пять шамахан от всей Орды!.. Что сложно? Да это вам только кажется, что сложно! Выпейте еще вина, покушайте баранинки, а командиры вам сейчас всё и объяснят.
— От замутил ты, Федька, — хмыкнул дед. — Даже я толком не понял.
— Реально, Михалыч, — озабочено почесал между рожек Аристофан.
— Ничего, тысячники сейчас всё Орде подробно расскажут, — успокоил Калымдай.
В стане началась суматоха, движение. Шамаханы сбивались в группки, перебегали из одной в другую, кое-где вспыхивали стычки. В общем, демократия в полной своей красе.
Едва я отключил браслет, как снова скрипнул потайной люк за спиной. Иван Палыч! А он-то что тут делает? Шеф-повар кивнул кому-то и из люка выскочили три скелета, держа в руках большие подносы уставленные едой. Прям расцеловал бы да боюсь, Гюнтеру донесут, он тогда с горя еще руки на себя наложит. А мне без дворецкого сейчас никак нельзя, не солидно.