Я кивнула.
— Неуважение к суду! — снова влез левый крайний, и я хмуро на него покосилась. Видимо, он невзлюбил меня по наитию, едва только увидел.
— Итак, ваше имя?
— Каррен Глимминс из Каллесворда, — покорно ответила я и приготовилась к худшему. Если уж мне пришлось соврать еще при первом вопросе, то что же будет дальше?..
Уже вечерело, когда история моих преступлений наконец подошла к концу. Артиморус смотрел на меня едва ли не с ненавистью, которая могла относиться равно как к моей дерзости, так и к количеству моих деяний. Уже объявляли и обеденный перерыв, и вечерний, а прегрешения мои все не заканчивались. Открылось все: и мои посещения лекций в форме адептки, и присвоение себе имени Корнелии Вента вкупе с воровством документов из кабинета Стеллы, и самовольная волшба, и кража книг из библиотеки, и нарушение границ Академии… Выходило, за всю историю существования Академии подобных случаев не бывало, что мне немного польстило. Я нарушала договор на протяжении почти шести лет — это что-то да значило! Ах да, еще я свела клеймо Академии с руки, как же я забыла…
Ежу было понятно, что о снисхождении просить было бессмысленно. Хуже того — Трибунал мог принять мои просьбы за издевательство.
Артиморус наконец грохнул молотком по столу и изрек:
— Трибунал Лиги заслушал всех свидетелей и обвиняемую. Мое мнение, как председательствующего, таково: более вопиющего преступления я не видывал давно. Неслыханная дерзость и пренебрежение ко всем предписаниям! Такое могут себе позволить разве что маги, но никак не служанка, особа низшего сословия и происхождения. Сия девица хитра и изворотлива, как уж. Я даже не удивляюсь тому, что ей так долго все сходило с рук. Но я поражен тем, что она была принята сюда на работу. И посему госпожу Стеллу ван Хагевен ждет серьезный разговор. Вы, госпожа мажордом, нарушили один из главнейших законов Академии — заключили договор с лицом, имеющим способность к магии. Ваши оправдания я выслушаю позже…
Тут я почувствовала, как закололо у меня под лопаткой, и поняла, что Стелла сейчас проклинает меня до двадцатого колена. «Мы тоже не лаптем щи хлебаем!» — злорадно подумала я и сплела пальцы в хитрый кукиш. Мой тонкий слух уловил злобное проклятье где-то во втором ряду. Результатов своей атаки я увидеть не могла, но по всем правилам у мерзкой ведьмы на носу должен был выскочить прыщ. Хотя, если он появился у нее на языке, я тоже не была бы разочарована.
— …и приговор был единогласным: пожизненное заключение в Армарике!
«Ну вот и все», — устало подумала я и закрыла глаза. Похоже, отворот Стелле ван Хагевен был последним приятным событием в моей жизни.
Артиморус от души грохнул молотком и возвестил:
— Трибунал закончил свое заседа…
— Эй, погодите! — перебил его требовательный вопль из-за моей спины. В самом этом вопле ощущалось осознание полного права кричать вот так, во всю глотку во время заседания Трибунала, и оттого сердце мое дрогнуло.
«Это еще что такое?» — подумала я и завертелась на скамейке, как на раскаленном противне.
— Это еще что такое?! — рявкнул Артиморус и выпрямился во весь рост.
Тут произошло сразу два события: стражник ухватил меня за шиворот, явно решив, что мое беспокойство лучше пресечь, а помост коротко и громко скрипнул и спустя бесконечно долгое мгновение с грохотом обрушился, не выдержав столь резкого движения главы Трибунала. Сквозь треск ломающихся досок и балок донеслись дружные проклятия участников Трибунала, и перед моими глазами мелькнула борода главы Лиги, подобная хвосту падающей кометы. В зале раздались охи и вскрики, а с задних рядов — непочтительный смех.
Во всеобщем бедламе я и не заметила, как к руинам помоста без лишней суеты подошел человек в сером дорожном плаще и грязных сапогах. Некоторое время он наблюдал за плачевным состоянием цвета чародейского племени, а затем полез по обломкам досок вглубь и извлек из обломков бывшего помоста Артиморуса Авильского.
Тот пыхтел, сыпал проклятиями и плевался. Когда его взгляд наконец сфокусировался на своем нежданном спасителе, то лоб его побагровел, усы зашевелились, и раздался возмущенный вопль:
— Ах ты, паскудник! Так это ты… Ты…
Ясно было, что слов у почтенного мага было много, однако он не мог решить, какое из них следует сказать первым. Я попробовала было освободиться от лапищи стражника, но на него эта сутолока не произвела значительного впечатления, и хватки он не ослабил.
— Мое почтение, господин Артиморус, — вежливо произнес мужчина в сером плаще, и я наконец его узнала. Ну конечно же! Это был магистр Каспар!