Выбрать главу

– Расставьте свечи по периметру. Уюр, ты страхуешь от обрушения.

– Принято, – Уюр снял с плеч тогу и вдавился в стену так, что торчать осталось только лицо, обмотанный тканью пах и двупалые ноги.

Еран оглядел схватившегося за сердце Эрмэро в бурой хламиде, Фрада с огоньками на ладони, надевавшего капюшон плаща Дианора и недовольно спросил:

– Кто-нибудь собирается зажигать свечи?

– Ты огнедышащий дракон, – заметил Фрад. – Логичнее всего этим заняться тебе.

Скривив пухлые губы, Еран тряхнул фолиантом:

– Я отвечаю за перемещение, мне надо сосредоточиться – если кое-кто хочет добраться до места и вернуться целыми.

Эрмэро с тихим стоном рухнул на пол. Дианор убрал платок и занялся делом. Фрад скептически наблюдал: Дианор ругался сквозь зубы, наколдованном на пальце дёрганым огоньком грел нижние части свечей и прижимал их к полу, охлаждавшему воск прежде, чем тот надёжно сцеплялся с выбоинами и трещинами.

Еран, хмурясь, подставил страницы под свет на ладони Фрада и перечитывал инструкцию.

Людей сослали на Землю в почти незапамятные времена, и Еран, честно говоря, не мог понять, хорошо или плохо, что ему подвернулся фолиант с нужной информацией: секреты перемещения в другие миры хранили королевские семьи, но, может, это правильно? Может, есть скрытые угрозы, неизвестные посторонним? Чем дальше, тем сильнее Еран опасался, что переоценил свои возможности. Он знал почти невероятно много, но достаточно ли для избежания проблем? Он исподлобья посмотрел на Фрада. Тот казался спокойным, и это успокоило Ерана.

– А подсвечники никому в голову не пришло захватить? – процедил Дианор на последней, тринадцатой свече, падавшей уже седьмой раз.

Уюр шевельнулся, из пола поднялся цилиндр с выемкой, свеча в ней встала ровнёхонько, в отличие от других.

– А раньше было нельзя? – задрожал от негодования Дианор.

– Ты не просил, – зашелестел рокотом камнепада Уюр.

Дианор слегка побагровел. В открытую дверь сунулся Нольфтан:

– Чисто, – он зашёл. – Проверил близлежащие корпуса – тихо. Поставил заглушающие заклятия везде, где только можно. И оповещающие. Экстренную сигнализацию, – Нольфтан царапнул пол и глухо добавил. – Вы бы поскорее, не нравится мне это всё. Дурное предчувствие.

Он шмыгнул носом.

– В принципе, я готов, – Еран не отрывал взгляда от страниц. – Зажигайте свечи и складывайте аккумуляторы в центр.

Для путешествия в другой мир даже лучших энергетических кристаллов понадобилось бы тонны три, и места в зале им бы не хватило. Да что говорить: столько их не было в академии и Пудае, а подобный заказ, естественно, вызвал бы ненужные вопросы. Поэтому всем пришлось пожертвовать по артефакту.

Мизинец одного из основателей Зомби-Царства (вклад оставшейся сторожить труп Джисы) и Живородящий Камень от Уюра лежали в сумке. Остальные не спешили расстаться с сокровищами, но надвигался час расплаты за незаконное проникновение в академию в нетрезвом состоянии.

– Свечи тоже мне зажигать? – Дианор сложил руки на груди.

Устало посмотрев на него, Еран щёлкнул пальцами, и фитили вспыхнули, вокруг заметались размноженные тени.

Расстегнув ворот фиолетовой рубашки, Фрад потянул одну из двух цепочек и извлёк круглую золотую подвеску со спиралью из серых бериллов. Без видимого сожаления Фрад бросил её в центр зала. Сунув фолиант под мышку, Еран достал из-за пояса оправленную в золото багряную чешуйку, перстень с обсидианом и маленький кусочек дерева. Свои сокровища он положил к подвеске со спиралью, погладил и отступил, стараясь на них не смотреть.

Пока Дианор мялся, Фрад вытащил из сумки круглый чёрный камень и вплавленный в хрусталь серый сухой мизинец, приложил их к остальным артефактам. С чужими он обращался бережнее, чем с собственным.

Отвернув наручень из золотой ткани, Нольфтан стянул браслет с мощными платиновыми звеньями и окованными в крупные оправы цирконами. Осмотрев сокровища, на которые можно было купить средних размеров остров, Нольфтан любовно уложил доставшийся за победу на ораторском турнире браслет между подвеской и чешуйкой.

Наконец созрел Дианор: вытащил из-за пазухи маленькую, размером с палец, серебряную статуэтку грудастой танцовщицы и, не глядя, бросил в центр. Она печально звякнула, и Дианор вздохнул ей в ответ.