Звонок. Непродолжительные гудки и почти сразу ответ:
— Ваня? Привет. С Новым годом!
— Да, с Новым годом, Маш. Как отмечается?
— Да ничего, сидим сейчас с мамой, телек смотрим. Ты как?
— А, да нормально, — отвечал я дрожащим голосом, стачивая при этом ногти на руках, — передавай поздравление маме.
— Хорошо. Ты тоже передавай поздравления своим. Ой, слушай, там вроде у ма горячее сготовилось, надо за стол возвращаться.
— А, да, конечно. Ладно, тогда…
— Вань? Всё в порядке?
— Да. Нет. Не в порядке.
— Что-то случилось?
— Да, случилось, — сказал я и сделал длительную паузу. Было слышно, как взглотнула она, не спрашивая далее. Маша прекрасно знала, что в такой момент лучше ничего не говорить и дать мне время. Я же отстранил телефон от головы и закрыв глаза глубоко вдохнул и выдохнул. Стало значительно легче. Я вернул телефон к уху, и буквально чувствовал, что произнесу сейчас то, от чего будет зависеть вся моя дальнейшая жизнь. Судьба? Провидение? Мне всё равно. Я не понимал, что, как и почему, лишь чувствовал всю важность этого момента. — Ты. Ты случилась в моей жизни. И, кхм, то, что я испытывал с тобой и что испытываю к тебе, мне невозможно сравнить ни с чем другим. Всё, что связано с тобой, воспринимается как прикосновение Бога. Твоё появление в моей жизни словно восход солнца после грома и молний. И всё, чего я хочу — это чтобы ты была счастлива. И уж если я твой рыцарь, позволишь ли ты мне делать тебя счастливой?
— Вань…, — начала она, пытаясь скрыть своё волнение. Тщетно. Моё сердце замерло. Она плакала. От чего? От счастья? Или от разочарования? Вдруг её чувства ко мне остыли за эти дни? Вдруг…, — Ваня, я, я, боже, как это мило. И я, я не знаю, нет знаю. Я… Ваня, я люблю тебя. И всё, что ты мне сейчас сказал, я могу применить к себе. Ты тоже стал для меня подарком. Я…
— Маш, — говорил я дрожащим голосом, едва сдерживая слёзы, — не нужно ничего говорить. Давай всё оставим для личной встречи. Просто… Просто я не очень хочу, чтобы меня застукали родственники в слезах.
— Ха, ну да, мне бы тоже надо умыться. Ты прав. А то если мы продолжим, то я совсем вся разревусь, а тебя рядом нет.
— Да… Слушай, Маш, а может нам не списываться и не созваниваться на каникулах, как думаешь?
— Что? Зачем? Почему?
— Потому что я уже представляю, как мы лежим у тебя на диване и давимся от смеха, умиления, радости и счастья от наших историй. Я хочу соскучиться. И так мчаться к тебе, словно я прошёл всю Сахару без воды и увидел оазис. Увидел тебя.
— Так ты хочешь, чтобы при встрече я бросилась на тебя и заобнимала до смерти?
— А знаешь, звучит неплохо. Это именно то, чего я и хочу.
— Хорошо. Но я даже не знаю. Это же почти две недели без единой весточки от тебя.
— Зато потом у нас будет целая вечность.
— Да, целая вечность.
— Вечная бесконечность, — с усмешкой сказал я.
— Точно. Слушай, там мама уже всё положила и зовёт. Так что я пойду. И Вань…
— Да?
— Я люблю тебя.
— Можно я приберегу столь ценные слова для встречи? С праздником, лучшая девочка в мире.
На душе стало легче, гораздо легче. Словно я всё это время был атлантом, но вот подошёл Геракл и взял у меня неподъёмную ношу. Хех, словно расправил плечи. Я поблагодарил Аню за поздравление и написал друзьям, когда встречаемся. Через час-другой. Дома меня уже ничего не держало, так что попрощавшись с семьей, я отправился на улицу.
Нетрезвые прохожие с красными шапками на головах «от души» поздравляли с главным праздником страны. Тут и там громыхали салюты. Но главные салюты взрывались в моей душе. Убрав свежий снег со скамейки на автобусной остановке, я сел. Буря внутри успокаивалась, сменяясь на мирное лазурное море, которое лишь покачивается под силой ветра и щекочет лёгкими брызгами ноги загорающих. И от этого чувства мне жутко захотелось на море. Заключить в свои объятия Машу и смотреть, как красное вечернее солнце садится за море. Да, точно, надо будет устроить. Как? Пока не знаю. Но я это сделаю. Заворожённый своей фантазией, я потерял счёт времени, так что выйдя сильно заранее, умудрился опоздать на тусовку старых друзей.
— Так пусть будет так, чтобы в новом году у нас было больше. Больше чего? — начал главный тост ночи Миша.
— Секса!
— Денег!
— Так пусть в этом году наши кошельки будут просто ломиться от денег, а мы сами будем уставать от постоянного секса.
— Даааа! — кричали мы уже все.
— Ахаха, как же всё-таки забавно, — выпив шампанское, начал Серёжа, — хотим дофига денег и секса, но ничего для этого не делаем.
— Ну… — замычал я.
— Что ну? У тебя девушка есть?
— Ну…, — вновь нерешительно я замычал, а друзья кинули на меня удивлённый взгляд, — да. Есть.
— Да? Офигеть! И когда появилась, и кто?
— Ну, появилась как девушка можно сказать пару дней назад.
— А кто? — спросил Костя, а я же в качестве ответа потупил взгляд в пол.
— Ммм, Аня… Значит получилось. Молодец! — сказал Миша.
— Нет, не Аня.
— Так. Стоп. Маша?! — возмущённо спросил Миша.
— Да, — тихо и спокойно сказал я спустя пару секунд молчания.
— Вот блин.
— Так, а что за Маша? И почему Миша так негативно реагирует? — спросил Тимур.
— Да просто Маша — это мелкая школьница. Ей всего 15.
— А, так дело только в этом? — спросил Артём.
— Да. Да вы что, не понимаете? Дело ведь не только в возрасте. Они друг для друга первые. Первые свидания, обнимашки, поцелуи, или поцелуйчики, не знаю даже, что у них там будет точно.
— И?
— Я не в восторге. Ведь это не только большая ответственность, но и опасность. Они могут много делов наворотить. И дело тут не в сексе. Я уверен, что месяцев десять Ваня потерпеть сможет. Но… Я боюсь их разлуки. То, что она может разрушить жизни обоих.
— Возможно. Последствия от нашей разлуки могут быть, так сказать, катастрофичны, но это необходимая цена. Цена за то счастье, которое я обретаю, когда держу её крохотную ладошку, когда смотрю на её неотразимую улыбку, когда тону в её зелёно-голубых глазах, даже когда думаю о ней. В эти моменты я счастлив. И она похоже, что счастлива. Счастлива от того, что мы вместе. Даже сейчас мы вместе. Я готов рискнуть своим шатким психологическим здоровьем ради всего этого. Но я верю. В нас. В нашу любовь. И хоть я влюблялся раньше, я никогда не чувствовал, что это моя судьба. Сейчас же я чувствую именно это.
— Вау. Я чуть не расплакался. Браво, — сказал Костя. — Слушай, Вань, я сейчас наверное выскажу то, о чём думают все. Мы всегда с тобой и всегда поддержим. Ты прошёл через дерьмо, сломанные надежды и медные трубы, так что как никто другой заслуживаешь счастья.
— Так, внимание! У меня новый тост, — ворвался в череду спокойных монологов Серёжа. — За Ваню!
— За Ваню и Машу!
— Точно, — принял поправку к тосту Серёжа. — За Ваню и Машу!
— За Ваню и Машу! Ура! — кричали все и чокались кто чем. Жизнь определённо набирала обороты и становилась всё лучше и лучше.