– Но Он же дал нам и чувство ответственности, обязав не делать это общение фарсом, насмешкой над высокими чувствами, – добавила Лилиан скорбным тоном.
Зажав между ладоней бледное лицо девушки, Фрэнк изучающе посмотрел в него.
– Ты поверила в меня, когда все от меня отвернулись, – сказал он. – Тебя не испугали пересуды о моей репутации и необузданном темпераменте. Ты вручила себя мне, во многом из-за того, что поняла, как сильно я в тебе нуждаюсь. Лилиан, то, чем мы занимались той ночью в хижине или сейчас, так же естественно для человека, как дышать. Нет ничего постыдного в том, что один человек страстно желает другого, тем более тогда, когда это выходит далеко за рамки физической потребности.
– Ты в этом уверен? – с тоской спросила девушка.
Он утвердительно кивнул.
– Да, сегодня я окончательно понял, как сильно ты мне нужна. И дело не только в физической тяге.
– Но она – главное все же, – грустно заметила Лилиан.
– Нет, сегодня пополудни я совершенно точно понял, что ты мне нужна вся целиком, всегда и везде, – страстно прошептал Фрэнк. Он притянул ее поближе к себе, обнял и щекой прижался к копне ее волос. – Отныне так будет всегда. – Ощутив ее теплоту и податливость, его тело отреагировало естественным образом и, тихо рассмеявшись, Фрэнк прошептал ей на ухо: – Видишь, как ты на меня действуешь.
– Перестань, – вздрогнув, потребовала Лилиан.
– Ты медицинская сестра, изучала физиологию и не можешь не знать, что произвольно это прекратить нельзя.
– Я не об этом, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
Девушка спрятала лицо у него на груди. Она почувствовала, как его тело еще больше напряглось, а дыхание стало прерывистым.
Его пальцы медленно двинулись вдоль шелковистых прядей ее волос. Губами он коснулся нежного рта и чуть слышно прошептал ее имя.
– Лили… мне хотелось бы ощущать твое тело не через ткань моей рубашки. Помоги мне, пожалуйста, снять ее… А теперь поцелуй меня вот сюда. – И он показал на середину своей мощной груди.
– Нет, Фрэнк, мы не должны… – слабо запротестовала Лилиан. – Что, если…
– Не «что, если», дорогая, а дай Бог! Мы же собираемся с тобой пожениться, правда? Листок бумаги и напутственные слова не смогут нас соединить теснее, чем уже соединялись наши тела. Ты уже моя! Мне нравится быть частью тебя, тем более, я чувствую, что и тебе приятно то, что приятно мне. Неужели ты боишься разрешить мне любить тебя?
– Нет, этого я не боюсь, – не могла не признаться она.
Лилиан неуверенно прижала ладошки к его покрытой волосами груди и стала гладить ее, водя ими вверх и вниз. На его лице отражалось наслаждение, которое он получал от этой ласки.
Фрэнк прижал губы девушки к своей пылающей коже, и почувствовал, как его мышцы, ощутив ее нежное прикосновение, непроизвольно сокращаясь, напряглись. Потом ее руки соскользнули к поясу, поддерживающему его брюки. А он в это время уже ласкал губами ее веки.
– Двигайся ниже, – умоляющим голосом прошептал Фрэнк. – Мне так приятно, когда ты трогаешь меня.
Лилиан заколебалась на мгновение. Ей было очень любопытно продолжить, но пуританская часть ее «я» запротестовала.
– Я принадлежу тебе, также как ты принадлежишь мне, – тихо заметил Фрэнк. – Неужели тебе не любопытно обнаружить то, чем отличаются наши тела?
– Любопытно, – не без некоторого колебания призналась Лилиан.
Его губы, разделившись, целовали брови девушки.
– Раз так, то обнаружь эти различия сама, – прошептал он.
Девушка прижалась щекой к его груди и позволила, как бы нехотя, проникнуть своим рукам под его ремень. Мужчина вздрогнул слегка, почувствовав теперь уже очень интимное прикосновение, и это остановило продвижение ее ищущих пальцев. Фрэнк справился с собой и не дал ей убрать руки оттуда, куда они уже добрались.
– Все хорошо, – взволнованно бормотал он, упершись губами куда-то в ее затылок. – Малышка, я не привык к таким ласкам в той же мере, как и ты, – признался он.
– Ты не привык? – не поверила Лилиан.
– Это правда, – твердо сказал Фрэнк. – То, что мы делаем друг с другом, совершенно ново для меня. Как и вот это конкретное ощущение. Лилиан, когда мы с тобой занимаемся любовью, я такой же новичок в этом, как и ты. Твои прикосновения так же приятны и необычны для меня, как и мои для тебя.
– Я с трудом верю в это, – призналась девушка. Ее ласки делали это мужское тело еще более мужественным и в то же время очень податливым. Он сглотнул слюну и вздрогнул.
– Я сделала тебе больно? – взволнованно прошептала Лилиан.
– Нет! – запротестовал Фрэнк неестественным голосом, – просто в этом месте у меня, наверное, повышенная чувствительность. Пожалуйста, не останавливайся.
Его губы искали ее нежный рот. Он раскрыл ее уста длинным нежным поцелуем, которому, казалось, не будет конца. Одновременно он подтолкнул ее руку к молнии, и когда она была расстегнута, Лилиан через тонкую ткань дотронулась до его мужского естества, Фрэнк громко застонал. В тот же момент два тела, переплетясь руками и ногами, упали на диван и сообща начали борьбу с мешавшими им поясами, рубашками, джинсами и прочими предметами туалета.
Лилиан мелко дрожала, ее груди прижались к зарослям на его теплой груди, наливаясь под ласками его жадных пальцев, а его страстные поцелуи распаляли ее еще больше.
– Так когда же ты решишься наконец выйти за меня замуж? – прошептали его губы, едва оторвавшись от ее губ после долгого поцелуя.
– А когда бы ты хотел? – задыхаясь, прошептала девушка.
– В эту пятницу!
– Но до пятницы осталось всего три дня…
Он рассмеялся, не отведя губ от лица девушки:
– Я знаю! – Подняв голову, Фрэнк посмотрел вниз, туда, где их ноги соприкасались, и, увлеченный мыслью, которая повергла его в легкую дрожь, прошептал: – Давай создадим ребенка… прямо здесь… сейчас. – Приподняв руками ее голову, он заглянул в золотисто-зеленые глаза и увидел там испуг.
– Фрэнк! – воскликнула Лилиан. И эмоциональная окраска этой реплики не была понятна.
Когда она собралась пресечь его поползновения, было уже явно поздно – мужчина начал неторопливо завладевать ее телом. Недаром он так хорошо знал его теперь.
– Когда ты получишь удовлетворение, постарайся громко не кричать, – мягко предостерег Фрэнк свою подругу. – Стены здесь не очень толстые, а дверь вовсе не заперта. – Это он добавил с удивительно чувственной улыбкой. – Ты поняла меня? Можешь кусать мою грудь, можешь целовать меня, когда этот момент подойдет. Слушай, а ты, оказывается, шумливая штучка, – с усмешкой добавил Фрэнк, поняв, что она пытается подавить рвущиеся наружу стоны. – В один прекрасный день мы сделаем это далеко в лесу и там ты сможешь дать волю своим эмоциям в полной мере. Да, да! Твои стоны возбуждают меня еще больше.
Руками он обхватил ее бедра и стал в определенном ритме подтягивать к себе и отдалять ее тело.
– Вот так! Вот так! – Его глаза были теперь закрыты, он весь дрожал. Потом глаза Фрэнка открылись и он увидел широко раскрытые глаза Лилиан. Она сама, войдя в заданный им ритм, раскачивала свое стройное тело, все больше входя в экстаз.
Прикусив мочку ее уха, Фрэнк прошептал:
– Хочу сына!
Его руки рывком притянули к себе ее бедра. В тот же миг Лилиан испытала такое неописуемое блаженство, которое не могла раньше даже представить. Это почему-то исторгло из ее груди рыдание. Почти одновременно с ней и Фрэнк прошел точку наивысшего блаженства.
– Господи, как это было прекрасно, – прошептал он прямо ей в ухо. Он притянул ее к себе и тихо спросил: – Ты слышала, что я сказал в последний момент?
– Да, ты сказал, что хочешь сына.
– Не важно, сына или дочку. Важно – нашего ребенка.
Подняв голову, Фрэнк отыскал взглядом ее глаза. Его влажные волосы крупными прядями спадали на широкий лоб, в глазах еще светилось отражение пережитого блаженства.
– Как прекрасно, если любовь находит такое выражение, как это только что было между нами. Никогда раньше мне не хотелось иметь ребенка. Но рядом с тобой ни о чем другом я и думать не могу!