Идти по дорожке, поросшей сорной травой, было сложно. То и дело я царапала лодыжки о засохшие ветки. В тонкую кожаную подошву врезались краеугольные камешки, ноги подкашивались и в тот же момент сильные руки некроманта уверенно поддерживали меня за талию, не позволяя упасть. Чувство уверенности после всего, что на меня свалилось этой ночью, постепенно вытесняло страх, нотки которого все тише звучали в моей голове.
– Хорошо, что все закончилось…
– Не скажу, что я разделяю твою точку зрения. Я не прочь повторить! А что? – Наира подарила хитрый взгляд Брому и, словно оправдывая свою несерьезность, негромко продолжила: – Это куда интереснее, чем жонглировать пульсарами на площадке академии - никакого риска!
– Не слишком ли ты самоуверенна? – беззлобно подтрунил над девушкой ее молодой человек.
– Любите вы себе нервы пощекотать, – тихо буркнула я.
– А ты предпочитаешь… – подхватила Наира, оставляя право закончить фразу мне.
– Да не задумывалась я об этом.
– Ты маг огня! У нас одна дорога – стать броней нашего королевства, – спешно уведомили меня, не подозревая, что сила моя липовая и что-что, а обжечь я уж точно не способна.
– Наира, не дави на нее, – скомандовал Бром, не сводя глаз с некроманта.
– Нет-нет, все в порядке, – заверила я, мягко накрывая ладонь Фициона своей. Фиц нехотя ослабил объятия.
Казалось, мальчишки воспринимали присутствие друг друга в штыки, и каждый ждал какого-то подвоха. Что касается девчонок, не знаю как Наира, а я безумно хотела спать. Спрятаться бы в каком-нибудь укромном уголке и забыть все к чертовой матери. Просто закрыть глаза и отключиться…
Походу именно так я и сделала, и лишь затрещина острозубой коряги по моей ноге быстро привела меня в чувства.
Я взвыла, но будучи прижатой к груди Фициона, мужественно перетерпела боль. Он провел пальцами по моей спине, поднялся к плечам, шее и от его прикосновений, настойчивых и нежных, я плавно подалась ему навстречу и посмотрела в его притягивающее холодной красотой лицо.
Фиц получил ответ на незаданный вопрос. Мертвое знание уже не казалось ему проклятым грузом на плечах, недугом, который хочешь выдрать с корнем, пусть и понимаешь, что невозможно отказаться от того, кто ты есть. Молчаливым одобрением оживал греховный омут изумрудных глаз, в глубине которых змеился опасный голод. Мое тело задрожало, хотя я отчетливо понимала, что замерзнуть я не могла. И почему-то стало невыносимо сложно совладать с ритмом своего дыхания…
Захотелось, чтобы он подхватил меня на руки… и понес… куда? Да хоть на край света…
Я бессильно уронила голову на грудь Фица. Не смея озвучить ему свое желание, я мечтательно улыбнулась, и досадливо вздохнув, все же ответила Наире:
– Мне будет комфортно там, где я смогу чувствовать себя в безопасности.
Фицион склонился, словно желая заслонить меня от всего мира. Так и стояли повелитель мертвых и замарашка в объятиях друг друга среди древесных старцев, много чего видавших на своем веку.
– Нам уйти?
Наира недвусмысленно дала понять, что мы здесь не одни.
Я с досадой отпрянула от груди некроманта и побрела дальше, с трудом различая дорогу.
Наира не стала больше копаться в моих мыслях. За что я была ей благодарна.
***
Встретил нас небольшой домик с крышей, сплошь заросшей виноградной лозой, меж густых сплетений которой тучнели аметистовые грозди. Под окнами распустили лиловые крылья ночные фиалки, наполняя ночь медовым ароматом. В лазурной зелени палисадника в ожидании нового дня затаились младенческие бутоны. Под балкой деревенские ласточки смастерили гнездо. Потревоженные ночными гостями они закружили над уютным двориком, то растворяясь во мраке ночи, то вновь появляясь.
Наира по-хозяйски толкнула дверь и зажгла игривый огонек в ладони, любезно освещая нам холл.
– Подождите здесь. Я разбужу тетушку, чтобы утром ее инфаркт не хватил, и сразу вернусь, – протараторила девушка.
– Сколько теплоты и заботы в твоих словах, Наира, – степенно произнес голос у лестницы. Добродушная женщина, умеющая в нужный момент напустить на себя суровость, невозмутимо поправила чепец, скрывающий тронутые сединой волосы, и притворно тяжело вздохнула. – Наира – шебутной огонек, согревающий мою душу. Твое появление в этом доме всегда радость, – хмурые морщинки на ее лбу разгладились и на губах засияла улыбка. Приветливо кивнув Брому, она взволнованно осмотрела меня и задержала свой взгляд на некроманте.
– Добро пожаловать в мой дом и, молодежь, не мешало бы вам помыться.
– Вы слишком добры, тетушка! – рассмеялась Наира, протягивая руки для объятий. – Мы заночуем у вас?
– В самом деле?! Не спать же вам под забором! Пойду-ка я… баньку растоплю… – мигом придумав повод избежать теплых объятий, тетушка мышкой выскользнула из дома, проворчав на ходу: – Вечно во что-нибудь вляпаются. Ох уж эта молодежь… в извечной погоне за счастьем.
Я пристыженно опустила взгляд. Паленая тряпка, в которую я была одета, источала такой едкий запах, что впору было терять сознание, подол превратился в кучу лоскутов, где меж зияющих дыр, расползлись пятнами «уродливые медузы, увязшие в рваных водорослях».
***
На влажное чистое тело я натянула рубашку Фициона, которую Наира успела высушить, прибегнув к своей магии. Узлом скрутила промытые волосы, накинула иллюзию спадающих на плечи влажных кудряшек и, помявшись минутку, взяла со скамьи сверток.
Укутавшись в ситцевый халат хозяйки, я прошла к ребятам на кухню. Скользнув взглядом по новым знакомым, я отметила следы усталости на их лицах. Бром был по-прежнему настороже, Наира делала вид, что все хорошо, что касается Фициона, то для некроманта, оставшегося без своих подопечных, он выглядел вызывающе расслабленным. На его шее и плечах застыли капли, упавшие с влажных кончиков волос. По его обнаженному, словно бледная тень изваяния торсу, колеблясь скользили золотые блики свечи, и от чувственной игры теней и света мое сердце забилось быстрее… Так странно. Страха не было. Наоборот… Мне было сложно устоять перед соблазном коснуться Фициона, прильнуть к его груди и прижаться губами к его губам.
Я хотела пробудить в нем чувства и хотела чувствовать сама, наслаждаться мигом, не пытаясь понять ни его, ни себя, ни… нас.
Тело Фициона напряглось, грудь застыла, словно он забыл как дышать. Огонек свечи задрожал будто от холода и потух. А я смутилась, неожиданно поймав себя на мысли, что откровенно рассматривала Фициона.
Наира протянула руку. Неяркий огонек, осветив нас мягким светом, ласково лизнул ее пальцы и спрыгнул на белую свечку.
– Может помочь тебе с волосами? – тут же спросила она, поспешив сгладить неловкий момент.
– Спасибо, не надо. Чего доброго спалишь мне шевелюру, – стыдливо пряча взгляд, прошептала я и присела на свободный стул.
Обнимая ладонями горячие чашки зеленого чая, на дне которых золотился янтарный мед, мы с наслаждением вдыхали цветочный аромат. Напиток обжигал горло и теплом растекался по телу. На белые блюдца холодного фарфора в тусклом свете свечи одна за другой возвращались чашки и вместе с ними обратно к губам порхали меж красочных цветов расписные бабочки.
– А разве можно сплести меж собой нити любви и темного знания? – нарушила тишину Наира. – Это как соединить свет и тьму, звук и тишину. Не поймите меня не правильно, но вы пытаетесь совместить… несовместимое.
– Считаешь нам это не по силам? – спросил Фиц.
Он выдержит испытание любовью в высшем ее проявлении, пожертвует своим одиночеством. Загвоздка в том, что река нестерпимых мучений поглотит чистую душу его девочки, а потоки крови и боли уничтожат ее невинное тело.
– Выставляя свои чувства напоказ, вы словно отвешиваете этому обществу пощечину! Глупо и в то же время… очень смело! – живо заключила она и улыбнулась нам.