Исха вдруг поняла, что на ней то же платье из небеленого льна, в котором она была вчера, вернее, уже позавчера. На рукавах запеклась кровь, хотя руки были чистые, только под ногтями остались коричневые корочки. Внезапно в голову сплошным потоком хлынули воспоминания о недавних событиях.
— Как Сэя и ее сын? — встревоженно посмотрела она на мужчину, опуская босые ноги на пол. Значит, он сам снял с нее сапоги, когда укладывал? Ох, как неловко-то… Впрочем, она сейчас была слишком разбита для того, чтобы сильно смущаться.
По улыбке, снова возникшей на его лице, Исха сразу поняла, что беспокоиться не о чем.
— Лучше не бывает, — заверил ее жрец. — Ты молодец. Во дворе тебя ждет благодарность от семьи. Весьма щедрая, хочу заметить.
Ведунья посмотрела в окно. Во дворе, привязанные к забору, мирно уничтожали сочную весеннюю траву три белоснежные коровы. Животные выглядели так, будто их только что искупали и вообще создавали впечатление чрезвычайно дорогих, хотя Исха не особо в этом разбиралась, потому что давно отказалась даже от кур, не говоря уже о более крупном скоте. Хозяйка дома в растерянности хлопнула ресницами. Видимо, придется продать этих красавиц. Что она с ними делать-то будет? У нее даже хлева нет. К тем пяти куницам, которые она получила от свекрови Сэи, получался очень приличный заработок. Как и Мирам, Исха никогда не назначала платы за свои услуги и принимала столько, сколько люди были готовы дать.
— Ну, раз уж и с тобой все в порядке, я могу идти, — он сложил ладони лодочкой, глядя на нее. — И так вчерашнюю молитву пришлось пропустить. Ясногорящий, думаю, ничего не имеет против, все же благое дело делали. Только отменять молитвы не очень хорошо для моей… эээ… репутации.
Сразу видно: нездешний, заключила про себя ведьма, провожая жреца взглядом. Логовцы таких слов-то не знают. Тот уже открыл дверь в сени, когда снова обернулся к своей собеседнице.
— Ты не ходишь в храм, — он произнес это с непонятной интонацией, то ли спрашивая, то ли утверждая.
— Не хожу, — коротко подтвердила та. Оправдываться она точно не собирается. В голове вертелась куча вопросов, которые хотелось задать этому странноватому служителю, но ее что-то останавливало.
— Так приходи, — снова засветился улыбкой жрец и решительно вышел из комнаты, притворив за собой дверь. Исха посидела еще немного, поболтав ногами в воздухе, задумчиво хмыкнула и улыбнулась в пустоту.
***
У «Старого крота» как всегда было многолюдно. За широкими грубо сколоченными столами на отполированных до блеска множеством задов лавках сидели завсегдатаи. Не то, чтобы это было безупречное место для отдыха, но здешнему люду выбирать особо не приходилось. К тому же в харчевне подавали весьма неплохие блюда из баранины. Правда, мясо заказывали в основном заезжие гости, а вот местные собирались здесь чаще по другому поводу: опустошить местные бочки с пивом и квасом.
Голоса подвыпивших мужчин смешивались в один неразборчивый гул, который изредка взрывался громким хохотом. Однако вслед за вошедшим в харчевню новым посетителем внутрь почти мгновенно проникла тишина. Некоторые почтительно привстали, другие учтиво кивнули, приветствуя гостя. На странное молчание из кладовой, держа в руке бараний окорок, появился хозяин заведения и удивленно застыл.
В дверях стоял молодой жрец. Правда, сейчас он не был облачен в свое официальное черное одеяние с алым поясом. На нем были простые серая рубаха и штаны из льна. Пожалуй, своим нарядом он вызвал еще большее замешательство у сидящих в «Кроте», чем, появившись в столь неподходящем для служителя Ясногорящего месте. Старый Эхрес никогда такого себе не позволял, а другого жреца они и не знали. Ведь жрецы не пьют хмельных напитков, не позволяют себе впустую набивать брюхо, не заводят семьи, да что там семьи, даже не спят с женщинами, и вообще во всем придерживаются умеренности.
«Но кто я такой, чтобы как-то чинить препятствия столь уважаемой особе», — подумал хозяин «Крота», быстро пряча удивление за самой яркой своей улыбкой из заготовленных для посетителей.
— Добро пожаловать в сию скромную обитель, господин жрец, — почти пропел он, указывая свободной рукой на единственный пустующий стол. Григ улыбнулся в ответ и воспользовался приглашением присесть.
— Я слышал, у тебя самая вкусная баранина, которую только можно найти в Логе, — польстил он стоящему рядом с ним хозяину. — Хотелось бы отведать.
— Прямо сейчас принесу парочку отличных отбивных! — снова просиял хозяин. — Они настолько свежие и мягкие, что их можно съесть вместе с собственными руками, — для пущей убедительности харчевник облизал свои огромные жирные от окорока пальцы.