Большое окно, выходившее на ярко освещённый солнцем двор какого-то учреждения, было приоткрыто, и свежий ветерок гулял по кабинету. Прямо передо мной было привинченное к полу металлическое кресло, слева от него стоял азиат в зелёном халате и таком же зелёном берете. Правой рукой он опирался на столик с колёсиками, накрытый зелёной же салфеткой. Ближе к окну стоял большой стол, за которым восседал важный азиат в сером кителе явно лучшего вида, чем форма у солдат. На его петлицах были изображены какие-то более сложные знаки, похожие на стилизованные листья деревьев. Справа от него, то есть, слева от меня, находился стол меньшего размера, за которым сидела миниатюрная азиатка в военной форме, что-то разглядывавшая на экране примитивного ноутбука.
— Садитесь, — Весьма сносно по-английски приказал важный азиат и сделал указующий жест левой рукой.
В его словах чувствовалась властность, но психического давления на себя я не ощутил. Он сидел вполоборота ко мне, положив левую руку на стол. Я сел в холодное металлическое кресло и поёжился. Он что-то сказал на своём, как мне показалось, лающем языке азиату в зелёном, тот извлёк из-под столика стакан воды и протянул его мне
— Пейте, Вам будет легче, — Сказал важный и, видя, как я не решаюсь отпить из стакана, рассмеялся. — Это ваша вода. Мы извлекли её из ваших контейнеров для воды.
Я сделал несколько больших глотков и вернул стакан азиату в зелёном.
— Если это наша вода, то её надо беречь, — Сказал я.
Важный ухмыльнулся и что-то сказал девушке. Та начала истово лупить по клавишам ноутбука.
— У вас нет распознавателей речи? — Спросил я.
— Меня зовут генерал Па’н Д Ыр, — Важный проигнорировал мой вопрос.
— Уважаемый генерал Пандыр! — Я вправду почувствовал себя легче. — Хотел бы от лица планеты Земля поблагодарить Вас за ваше гостеприимство!
— Па-а-н-Де-Ыр, — Произнёс он по слогам. — Ваши власти официально передали вас в моё ведение. Не тешьте себя бессмысленными надеждами, — И он снова ухмыльнулся.
Он сделал знак машинистке, и та вернулась к насилию над ноутбуком.
— Прежде, чем мы начнём допрос, я должен спросить у Вас, не имеете ли Вы законных возражений против допроса с применением наркотических средств, предусмотренных параграфом шесть международной конвенции по правам военнопленных? — Монотонно спросил генерал.
— Ну, было бы неплохо для начала ознакомиться с текстом конвенции, — Сказал я. — И с каких это пор я являюсь военнопленным?
— С тех самых пор, когда вы застрелили господина Ше’й Чё У, находившегося при исполнении служебного долга.
— Ваш этот господин был набитым дураком! — Воскликнул я.
Генерал улыбнулся, а машинистка продолжила печатать.
— Она что, тоже понимает по-английски? — Спросил я.
Машинистка прыснула от смеха.
— Это профессиональный переводчик, — Сказал генерал. — Я ещё раз спрашиваю Вас, имеете ли Вы законные возражения…
— Да не знаю я, какие возражения законны! — Вскричал я. — Делайте свой укол. Но учтите, что под наркотиком я могу наговорить такого, что вы мне точно не поверите!
— Прекрасно, — Сказал генерал. — Тогда мы допросим Вас сначала без наркотического средства, а потом с его применением.
Он сделал знак азиату в зелёном, и тот присел на стул рядом с тележкой.
— Генерал, сэр, я хочу предложить Вам сделку: я всё Вам расскажу, а Вы будете обходиться с моим другом помягче.
— Вы так его любите? — На лице генерала заиграла злорадная усмешка.
— Не настолько. Просто он тут совсем ни при чём.
Генерал внимательно рассматривал меня.
— Хорошо. Я даю Вам слово, — Сказал он после некоторой паузы. — Ваше имя Ричард Бейкер?
— Да. В основном.
— То есть как, «в основном»?
— Какое-то время я считал себя доктором Дженнингсом.
— Вы состоите на учёте у психиатра?
— Нет. Я совершенно нормален, если Вы об этом.
— Тогда почему Вы считали себя другим человеком? Чтобы кого-то обмануть?
— Нет. Мне приказали.
— Кто приказал? Почему Вы подчинились этому приказу?
— А Вы попробуйте не подчиниться, когда вам залезают в мозги и распоряжаются там, как у себя дома!
— То есть Вы хотите заявить, что подверглись психическому насилию, при котором вашими действиями управляли извне?
— Да не управляли, а приказывали, но я не мог не выполнить приказов! — Я закатил глаза. — Ваш этот господин Ши Цу тоже так умел приказывать!