— Слушай, они что, ради нас захватили станцию? — Шепнул я Мати.
— Не знаю, — Прошипел он. — Но тоннель для станции как-то маловат.
Я тоже обратил на это внимание: помнится, центральный тоннель станции был как-то круглее и шире.
Солдаты дотащили нас до одного из боковых люков и увлекли туда за собой. По-очереди они заскользили вниз, удерживая друг друга за ногу. Я левой рукой вцепился в ногу Мати, а он обеими руками держался за поручни. Когда сила тяжести стала достаточной, мою ногу отпустили, я встал на ступеньки, и дальше мы уже спустились по лестнице в незнакомый мне коридор. Солдаты тут же окружили нас и, слегка подталкивая, повели по коридору. Я сжал в кармане пистолет, Мати тоже сунул руку в камзол. Нас довели до широкой раздвижной двери, перед которой дежурили ещё двое солдат. Они взяли под козырёк, двери разъехались в стороны, и сопровождающие втолкнули нас в ярко освещённое помещение.
Это был командный пункт звездолёта. Мы стояли на мостике, а под нами находились рабочие места тактических офицеров и голографическая карта. Всю фронтальную стену занимал обзорный экран с видом на планету, а прямо перед нами, на мостике, спиной к нам возвышалась широкая фигура человека в чёрном костюме. На голове его красовалась старомодная шляпа, а руки были сложены на груди.
Я выхватил пистолет, дёрнул правой рукой затвор и нажал на спусковой крючок, но вместо выстрела прицельный механизм отъехал в сторону, и на его месте вспыхнуло пламя зажигалки. Руки Мати, потянувшегося было к карману сюртука, безвольно повисли.
— Ха-ха-ха, — Фигура содрогнулась от смеха. — Стоит только кого-то спасти, как он тут же норовит выстрелить тебе в спину, — Саркастически заметил человек в чёрном, а его голос показался мне предательски знакомым.
Я убрал зажигалку обратно в карман. Человек в чёрном медленно развернулся к нам лицом и снял шляпу, слегка поклонившись. Меня чуть удар на месте не хватил, когда я увидел его лицо.
— Да-да, я тот самый «чёрный человек из чёрного леса», — Ослепительная улыбка сверкнула на его почти чёрном лице. — Ну разве ты мне не рад, старина Джеф?
Он подошёл ко мне, приобнял и похлопал по спине. Я промычал в ответ что-то неразборчивое, одновременно пытаясь удержать свой мозг от падения в пучины безумства.
— Джеф?! — Возмутился Мати.
— Шон, — Мулат протянул руку Мати. — Шон Блэквуд, его старый друг, — И он подмигнул мне. — А он разве не сказал, как его зовут?
Мати вяло потряс руку Шона.
— Он вообще мне много чего не сказал, — Произнёс он злобно.
— Он просто очень стеснительный у нас, так ведь, Джеф? — И Шон кивнул мне головой. — Но мы сейчас всё исправим. Та-там! Перед вами великий борец за научную справедливость — доктор Джеф Дженнингс! — И Шон захлопал в ладоши.
— Это как? — Мати вопросительно смотрел то на меня, то на Шона. — Это что, правда?!
— Ну… — Я не знал, как вообще реагировать на всё это безобразие.
— Да он, он, — Шон начал подбадривать меня. — Просто в другом теле. Но это всё мы сможем обсудить в моих персональных апартаментах, куда я вас и приглашаю. Пойдёмте же, у меня есть для вас сюрприз! — И он поспешил к выходу.
Мы последовали за Шоном. Солдаты у двери отдали нам честь.
— Откуда ты его знаешь? — Спросил Мати.
— Мы учились в одном классе…
— Да, мы одну школу заканчивали, — Встрял Шон. — Мы его избили в первый день, как он к нам перевёлся. Синяков ему наставили вот таких, — И Шон прижал кулаки к глазам, оборачиваясь к нам, чтобы мы его видели.
— А потом я их по-одному выловил в туалете и вмазал, как следует, — Злорадно сказал я.
— Ага, два молочных зуба мне вышиб, — Шон снова обернулся и показал пальцем на оскал своих передних зубов. — Я потом с ним целую неделю не разговаривал.
— Ну и нравы у вас в Америке, — Сказал Мати. — У нас в школе так часто не дрались.
— У нас тоже часто не дрались, — Пожал плечами Шон. — Только тогда, как кто-то подложит искусственного паука к нему в ранец.
— Они мне всё время пауков подкладывали, — Сознался я. — А меня это сильно раздражало.
— Мы тогда старый примитивный ужастик на уроке психологии посмотрели про пауков, — Шон прыснул от смеха. — А там главный герой как раз был такой мямля, его звали доктор Дженнингс.
— Они мне это потом на каждой встрече выпускников припоминали, когда я степень получил, и ржали, как идиоты, — Сказал я обиженно.