— Жаль, иногда достаточно даже намёка, чтобы люди могли отгадать правду!
— А я, знаешь ли, не хочу обнажать правду перед их любопытными и близорукими глазами, — Пробурчал Шон. — Ладно, ребята, вы как хотите, а я пошёл спать. Диван в вашем полном распоряжении.
Глава 13
— Вот проклятье! — Я громко выругался, попытавшись подняться с дивана.
Голова опять раскалывалась, и я плюхнулся обратно на кем-то заботливо подложенную подушку. На пол со лба соскользнуло мокрое полотенце. Это уже входит в привычку — просыпаться с головной болью. Я схватился правой рукой за голову и обнаружил, что рука практически не болит, и я могу свободно двигать пальцами.
В узкое поле моего похмельного зрения попал вытирающий голову обнажённый Мати.
— Ты что, купался? — Спросил я болезненным голосом. — У меня рука прошла.
— Сама или при помощи далёких пришельцев, которые шлют во снах тебе привет? — Мати присел на диван рядом со мной, взял со стола очередное мокрое полотенце и положил мне на голову.
— Спасибо! Что бы я без тебя делал, — Сказал я искренне.
— Я будил тебя ночью: мы сделали пространственный скачок. Было интересно, но ты всё проспал.
— Я напился, как свинья.
— А по-человечески нельзя было напиться? Не как свинья?
— Извини, я больше не буду.
— Я тебе больше не дам так напиваться. Сам себя позоришь. Кстати, у Шона тут есть душ. Вода наша, с рециркуляцией. Постой под душем, полегчает.
С каких это пор он возомнил, что будет или не будет мне что-то позволять? Подняться с дивана мне стоило больших трудов, и я поплёлся искать душ. Мати вскочил и повесил полотенце мне на плечо.
Душ оказался рядом с туалетом, и я мысленно содрогнулся, представив себе, откуда берётся рециркулированная вода. Свалив одежду в углу, я задёрнулся занавеской и открыл кран. На меня полились слабенькие струйки вполне себе сносной тёплой воды. Опёршись одной рукой на стену, я начал приводить в порядок себя и свои мысли. Спустя пару минут в моей голове слегка прояснело, и я, пошарив по полкам и шкафчикам, нашёл всё, что мне было нужно, включая вполне приличную бритвенную пасту и современный набор первой помощи. Намазав лицо пастой, и позволив нанороботам заняться моей щетиной вплотную, я приступил к перевязке, но под бинтом обнаружил лишь покраснение на коже. Такого чуда просто не могло произойти, если только…
Я открыл набор первой помощи и обнаружил пропажу — инъектор с заживляющими наноботами. Мати ночью вкатил мне лошадиную дозу этой дряни. Вот почему мне так плохо: эти твари потребляют огромное количество воды. У меня банальное обезвоживание. Я открыл кран, смыл с себя растворённую щетину и жадно напился воды. Мне сразу же страшно захотелось в туалет. Преодолевая жгучую боль при мочеиспускании (а если в вас сидят сотни миллионов маленьких тварей, то к этому просто нужно быть готовым), я облегчился прямо в душевую кабину. Голова начала проходить, странная ломота во всём теле тоже отступила.
Первой же моей мыслью после всех водных процедур было напомнить Мати, в том числе кулаками, кто есть кто. Но так с друзьями не поступают, а он ведь повёл себя, как самый настоящий мой друг: пытался остановить меня, чтобы я не напился, ухаживал за мной, даже заживляющую инъекцию сделал. Кто бы ещё стал ухаживать за мной? Шон, который только и делает, что называет себя моим другом? Нет, я буду полным идиотом, если обижу своего единственного настоящего друга! Я обернулся полотенцем и, полный решимости поблагодарить Мати, распахнул дверь и сделал шаг в комнату.
Молодая азиатка, стоявшая посреди комнаты с пакетом в руках, вскрикнула от неожиданности. Я попятился назад, полотенце съехало с бёдер и упало на пол. Азиатка бросила пакет и выбежала из комнаты.
— Смотришься неплохо, — Прокомментировал Мати, который одевал новенькие брюки на диване. — В пакете одежда для тебя.
Я поднял полотенце и прикрыл стыдливое место, потом взял пакет, сел на диван и вытряхнул содержимое пакета на стол. Там оказались аккуратно сложенные серые брюки, зелёная рубашка и комплект нижнего белья чёрного цвета. Когда я развернул длинные большие трусы-шорты, Мати хихикнул.
— Бельё для настоящего англичанина, — Прокомментировал он.
— Родители Шона из Англии, — Машинально заметил я. — И зелёная однотонная рубашка — это в его стиле.
— Держись, мне вообще белая досталась. Если стесняешься, я могу отвернуться.
— Мне нечего стесняться, — Сказал я, хотя и почувствовал, как краснею.
Гордо отбросив полотенце в сторону, я натянул нижнее бельё и оделся. Мати с интересом разглядывал меня.