Вот сейчас он бы с легкостью сошел за самодовольного студента.
— Как тебе это удается? — возмутилась я.
— Если чему меня и научили в Савойском монастыре, так это учиться.
Я вздрогнула от подзабытого названия. Он то ли не заметил, то ли сделал вид.
— Так вот: я хочу, чтобы ты забрала эти деньги.
— С какой радости?
— Потому что тебе они нужны, а мне нет. Непонятно?
— Милый Альгидрас, — он, конечно, не вздрогнул, но я отметила, как дернулся уголок его губ. Наверное, ему тоже было странно услышать свое настоящее имя, — я зарабатываю достаточно для того, чтобы покупать своему сыну все необходимое.
— Хорошо. Сыну — да. А себе?
Я раздосадованно махнула рукой, отвернулась к кастрюле, удивившись, что вода до сих пор не кипит, вспомнила, что так и не зажгла газ, и сдвинула кастрюлю с конфорки.
— Вот эта кнопка подает искру сразу во все конфорки, — четко произнесла я.
Альгидрас шагнул ближе, встав почти вплотную ко мне. Я чувствовала его за своим левым плечом, и меня это жутко нервировало. Однако я сочла за лучшее просто не подавать виду.
— Нужно утопить и повернуть тот рычаг, который отвечает за нужную тебе конфорку.
— Ты не ответила, — его голос прозвучал неприятно близко. — Если ты захочешь купить что-то себе?
— Если я что-то захочу и вдруг не смогу себе позволить, мне купит это мой мужчина, — беззаботно пожала плечами я. — Пробуй.
Слева от меня произошло какое-то движение, и я по инерции шагнула в сторону. Альгидрас умудрился втиснуться между мной и плитой. Я заставила себя не отступить еще дальше и посмотрела в сузившиеся глаза. Прямо на прицел взял. Надо же.
— У тебя есть мужчина? Мужчина, который за тебя платит?
— Тебя удивляет наличие мужчины или факт платы?
Я мимоходом подумала, что, возможно, говорю сложно для него, однако решила на это наплевать.
— Насколько я понял из разговоров здесь, если мужчина платит за женщину, то, по вашим законам, он считает ее своей, так?
«По законам»? Ну что за цирк?! Впрочем, он-то перекладывает местные нравы в понятную для себя плоскость, пытаясь структурировать информацию. Как же он еще не свихнулся со своими принципами в местных условиях?
— У тебя несколько непривычная формулировка, но в общем ты прав.
— То есть у тебя есть мужчина, которому ты принадлежишь?
— Тебе удобно так стоять?
— Ты не ответила.
— На ужин у нас сегодня ты? Газ зажигаем?
Альгидрас дернулся, будто вправду ожидал, что конфорка за его спиной заработает, сделал шаг в сторону, нахмурился, потом потер переносицу и взъерошил волосы.
— Зажигать будешь?
Ничего не ответив, он развернулся к плите, глубоко вздохнул и быстро и четко сделал все, как я объяснила. Газ зашипел, вспыхнуло пламя. Взгляд Альгидраса тоже вспыхнул восхищением.
— Здесь все так невероятно. Никак не привыкну, — пробормотал он словно сам себе.
Я пожала плечами, потому что комментировать это было глупо.
— Что должен сделать другой мужчина, чтобы изменить ситуацию?
— Что, прости?
Я удивленно на него уставилась.
— Что должен сделать другой мужчина?
— Мужчина здесь вообще ни при чем. В данном случае это мое решение.
На лице Альгидраса отразилась такая озадаченность, что я бы рассмеялась, если бы мне не было так тошно в этот момент. Получается, ему все же что-то нужно. Не я нужна, а что-то от меня.
— Когда будет пирог? — спросил вбежавший Димка, и Альгидрас быстро от меня отпрянул.
— Мыть руки. Оба.
Димка рванул в ванную. Альгидрас ушел следом, а я оперлась руками о столешницу и медленно выдохнула. Надо же, как причудливо порой сбываются мечты.
Димка болтал ногами и без умолку рассказывал то про репетицию дня осени в саду, то про праздник с пиратами. Альгидрас слушал его очень внимательно, улыбаясь уголком губ. Он ничего не говорил. Только в самом начале чаепития похвалил мой пирог, а я поймала себя на мысли, что впервые его чем-нибудь угощаю и, главное, мне это нравится.
Димка допил чай, отнес свою чашку в раковину и даже стер со стола крошки от своего куска пирога. Меня неизменно умиляла его хозяйственность, что по этому поводу подумал Альгидрас, я не знала.
Я ожидала, что Альгидрас распрощается и уйдет, однако, стоило Димке убежать в комнату, как он откинулся на спинку стула и произнес:
— У тебя правда есть мужчина?
Я против воли вспыхнула. Он не имел права на такие вопросы.
— Тебя это не касается.