— Хорошо. Вам нужно было тело, которое вы потом собирались убить, — натянуто улыбнулась я.
Рассуждать о своей смерти было не слишком приятно. Особенно учитывая тот факт, что Альтар говорил об убийстве в обряде как о чем-то совершенно естественном.
— Да. Так должно было быть. План Гаттара и Дарима вполне мог отсрочить гибель миров. Мог даже их предотвратить. Я видел это в будущем. Но я так же видел множество других исходов. В часть из них я не хотел верить. Слишком безумным казался план Гаттара. Однако вскоре мои сомнения исчезли: Харим признался мне, что Гаттар вдруг стал избегать его. А избегать парной стихии ох как сложно. Значит, он скрывал что-то очень важное. Харим все же добился правды. Ценой ссоры. Харим был, пожалуй, самым честным из нас. Самым чистым.
Альтар посмотрел на Альгидраса. Тот сидел, сжав кружку, и вглядывался в нее так, будто всерьез собирался гадать по чаинкам.
— Вы сказали «был»?
— Он умер в Савойском монастыре, — ответил Альтар, а я не смогла сдержать облегченного выдоха.
Хоть одним меньше, каким бы хорошим он ни был. К тому же, насколько порядочным можно считать человека, который занимался воспитанием Альгидраса не потому, что привязался к никому не нужному ребенку, а потому, что этот мальчик был нужен для их общего плана?
— А в кого перешла его сила? — опомнилась я и посмотрела на Альгидраса.
— Перед смертью он передал ее мне. Наши стихии не парны, но могут жить в мире, — ответил Альтар. — Часть этой силы перешла к Альгидрасу, когда я едва не погиб на острове. Гаттар это почувствовал. Думаю, потому он и не стал искать мои останки среди изрубленных тел. Решил, раз сила покинула меня, значит, я точно мертв.
Я сглотнула, борясь с приступом тошноты от воспоминаний о гибели хванов, и прошептала:
— Если вы были так сильно ранены, вы ведь могли умереть уже в этом мире.
— Мог, — пожал плечами Альтар. — Но я не боюсь смерти, девочка. Я видел собственную смерть слишком часто, чтобы наконец стать с ней если не друзьями, то во всяком случае союзниками.
Я посмотрела на по-прежнему глядевшего в чашку Альгидраса, потом вновь на Альтара:
— Вы знали, что люди на острове погибнут?
— О да! — резко произнес Альгидрас и со стуком поставил кружку на стол. — И даже пальцем не пошевелил, чтобы спасти тех, кто ему верил.
В голосе Альгидраса звучала такая ненависть, что я невольно поежилась.
— Уж кому, как не тебе, знать, что выбранный путь не всегда бывает верным, Альгидрас, — негромко произнес Альтар.
Альгидрас рассмеялся и, встав из-за стола, прошел в противоположный конец веранды, резко развернулся там и, подойдя к двери, прислонился плечом к косяку. Некоторое время они с Альтаром молча друг на друга смотрели, а потом Альтар со вздохом повернулся ко мне и продолжил рассказ.
— Тогда на острове Гаттар ввел Альгидраса в обряд. Этим обрядом прежде пользовались, чтобы напитать силой заключенную в камень аэтер.
— Деву? — уточнила я.
Альгидрас с Альтаром синхронно кивнули.
— Я много лет не видел Рамину, но, смею думать, с годами она мало изменилась, как и пространство вокруг нее. Оно безжизненно.
Я вспомнила подземелье, в котором мы обнаружили Деву. Там вправду не были никакой живности. Даже влаги не было.
— То есть рассеиваясь, она отдает жизнь, а…
— Будучи заключенной в камне, забирает, — закончил за меня Альтар. — Лишенная возможности дотянуться до живых существ, аэтер питалась лишь обрядами. Ведун забирал жизнь целого рода, вводя в обряд одну жертву, и отдавал ее аэтер, дотягиваясь до нее даже на расстоянии.
Я невольно поежилась, переведя взгляд на Альгидраса. «Я уже умирал несколько сотен раз», — прозвучали в памяти его слова.
— Не знаю, планировал ли Гаттар заранее мою смерть и обряд. Думаю, нет. Иначе мы бы сейчас не собрались за этим столом, — произнес Альтар. — Но увидев мальчика, обладавшего силой сразу двух стихий, он не мог не попробовать забрать эти силы. Я умирал, Альгидрас был без сознания… Силу стихий можно отдать добровольно, как Харим передал свою мне. Отнимать чужие стихии никто из нас прежде не пробовал, но у Гаттара могло бы получиться. Он призвал на помощь аэтер, заключенную в Рамине. Любой обряд можно пустить в обе стороны. Вчера ты питал аэтер силой жертв, а сегодня ты можешь ввести в обряд ее саму, а за аэтер пойдет стихия. Гаттар направил аэтер в Альгидраса, а из него стихия воздуха, подхваченная аэтер, должна была разделиться: часть войти в священный Шар и часть — в самого Гаттара. Прими он всю силу чужой стихии, непременно погиб бы. Но он переоценил свои силы. Хванский Шар не принял силу воздуха. Наоборот, он отдал часть заключенной в нем стихии, чтобы спасти гибнущего Альгидраса. Гаттар думал, что сможет управлять аэтер и та поведет силу стихий, куда он пожелает, но моя стихия своенравна, — усмехнулся Альтар. — Она не пошла на поводу у чужой силы, пусть даже та шла рука об руку с аэтер. Силы ворвались в Альгидраса, спасая ему жизнь, а Гаттар остался ни с чем, но в тот день он был опасно близок к успеху. Я видел такой исход в будущем.