— Вольфганг, что это было?
— Не знаю. Наверное, это в пруду. Часовые бегом вернулись назад, лучи их фонариков бегали по земле вокруг.
«Если меня найдут — мне конец!» В то время как Франц лежал на земле, не осмеливаясь дышать, охранники прошли мимо него на расстоянии вытянутой руки. Вольфганг крикнул:
— Кто здесь?
Они немного подождали в тишине. Другой охранник усмехнулся:
— Наверное, это рыба.
— Не знаю, — сказал Вольфганг нерешительно. — Мне показалось, тут что–то двигалось.
Казалось, прошла вечность, пока они продолжили обход и, наконец, скрылись вдалеке. Все еще дрожа от страха и шепча молитвы благодарности, Франц бегом вернулся в свой кабинет в лагере. Там он вынул черную отполированную «консоль» из стола, сунул ее в кобуру и закрыл клапан на кнопку. Это будет его единственным оружием на войне.
«Господь, — молился он, — так я хочу Тебе показать свои серьезные намерения никого не убивать. Я, очевидно, обладаю навыком меткой стрельбы от природы, поэтому я не доверяю себе, когда при мне оружие. И теперь, с этим куском дерева, если на меня нападут, то я никак не смогу защитить себя. Я полагаюсь на Тебя как на своего Защитника. Моя жизнь в Твоих руках».
С этими тревожными мыслями Франц улегся в свою койку. Страх не давал ему уснуть — не страх перед встречей с потенциальным врагом, но страх перед наказанием.
Он вспоминал одну историю, которую услышал несколько дней назад. Людвиг Кляйн, рядовой из другой роты, пришел на кухню в своей части, держа в руках сверток, обернутый мешковиной.
— Что у тебя там? — спросил повар.
— Кусок масла.
— Кусок! Сколько там?
— Пятнадцать фунтов.
Повар уставился на него удивленно.
— Мы не получаем масла месяцами. Где ты взял пятнадцать фунтов масла в голодающей стране?
Разве ты не знаешь, что мародерство запрещено? Ты сумасшедший, если идешь на такой риск!
— Не переживай, — засмеялся Людвиг. — Я не украл его. Все по–честному. Я его выменял.
— Выменял на что?
— На пистолет.
— Боже мой! На оружие?
— Не беспокойся. Эти местные — добрые люди. Они просто будут стрелять по мишеням.
Но это было не все. Об этом узнал майор, и Людвиг Кляйн был расстрелян в тот же вечер. Отдать оружие врагу расценивалось как предательство родины и каралось смертью. Как ужасно, что немецкий солдат должен был погибнуть от рук немцев! Франц знал, что если узнают о том, что он сделал, его постигнет та же участь.
Воззвав к Богу еще раз, он наконец уснул.
30 июня поступил приказ, к которому были уже готовы. Солдаты инженерно–строительной роты должны были ступить на территорию России на следующий день.
ГЛАВА 5
В ШВАРЦВАЛЬДЕ
«Дорогой Господь, — горячо молилась Хелен, — я понимаю, что в городе оставаться слишком опасно. В любой день меня могут арестовать за сопротивление нацистам. Пожалуйста, усмотри безопасное убежище для нас с детьми».
Она вспомнила, что в отдаленном уголке на юге Германии под названием Шварцвальд жила госпожа Фишер, которую все с любовью называли тетя Фишер. Она была вдовой и посвященным членом церкви.
«Тетя Фишер, — быстро написала она, — можно мне приехать с детьми, чтобы пожить у вас? Мы постараемся помочь вам покрыть расходы».
«Конечно, приезжайте, — ответила тетя Фишер в теплом ободряющем письме. — Если вы сможете выплачивать мне двадцать пять марок в месяц плюс еще немного за дрова, я могу предложить вам комнату с двумя кроватями. Только захватите кроватку для Герда, постельное белье и посуду. Мак, мой помощник по хозяйству, будет приходить на станцию каждый день, чтобы встретить вас и помочь с багажом».
Хелен вздохнула с облегчением. Произведя нехитрые подсчеты, она убедилась, что пособия, которое она получила на ребенка, и денег, выплачиваемых супруге за мужа, находящегося в армии, хватит на то, чтобы оплатить аренду квартиры во Франкфурте и на расходы в Шварцвальде. Шепча молитвы благодарности, она упаковала необходимые вещи и вместе с детьми села на поезд.
Для Курта, Лотти и Герда шестичасовое путешествие оказалось стремительным и невероятно впечатляющим. Они были так взволнованы поездкой в деревню, что махали пешеходам на железнодорожных переездах и смотрели на мелькающие телеграфные столбы. Несмотря на непрерывное беспокойство, Хелен чувствовала ободрение. Это была ранняя весна, и молодые ягнята скакали по лугам под расцветающими деревьями.
— Это вы фрау Хазел? — на маленькой станции стоял Мак, дожидаясь их в повозке, запряженной быком. Проворно он погрузил их вещи, усадил сверху детей и предложил Хелен сесть на козлах рядом с ним.