В темноте девочка придумывала страшную месть тому, кто послал мастера Виллета в птичник. Но теперь ясно: ее выгонят прежде, чем удастся осуществить эту месть.
Дверь отворилась снова. Из нее появилась Лаурелла с высоко поднятой головой и сверкающими глазами. Даже не глядя на ее лоб с синим крестом, можно было понять, что девочка успешно прошла осмотр.
— Маргарита! — позвала матрона Граннис из дверей. Все девочки непроизвольно вздрогнули. — Не тяни время, дитя! Иди!
Маргарита торопливо шмыгнула в дверь, а Дарт сделала два шага и заняла ее опустевший стул. Он хранил тепло всех девочек, что сидели здесь до нее.
Дверь закрылась.
Лаурелла остановилась посреди коридора, наслаждаясь завистью одноклассниц.
— Ничего страшного, — утешала она их. — Не страшнее, чем ежегодные осмотры. Только более тщательная проверка, вот и все.
Она произнесла все это с авторитетностью мастера, который поучает неопытных новичков, и прижала ладонь ко лбу.
— Я никогда еще не чувствовала себя настолько уверенной в своей непорочности и готовности занять место доверенной служанки.
По ряду сидящих девочек пронесся шепоток одобрения и заверений, что Лауреллу непременно выберут.
Слова Лауреллы пробудили в сердце Дарт новую волну страха. Она не отрывала глаз от закрытой двери, взглядом обводя переплетение узора из дубовых листьев и желудей. Знак символизировал искусство целительства: смягчающие мази, успокаивающие чаи — все мягкие Милости для облегчения страданий тела. Но в данную минуту узор приобрел в глазах девочки новый смысл: за этой дверью лежал конец ее жизни.
Прикосновение к плечу оказалось настолько неожиданным, что Дарт подскочила. Она повернулась и увидела стоящую рядом Лауреллу. Одноклассницы с интересом ожидали, какую шалость учинит она над сиротой на сей раз.
По шкуре Щена тут же пошли волны жара, и он вскочил на ноги, пройдя подол обидчицы насквозь.
— Я знаю твою тайну, — прошептала Лаурелла так тихо, что никто из остальных не услышал ни слова. — Я знаю про кровь.
У Дарт потемнело в глазах.
— Я нечаянно услышала ваш разговор с матроной Граннис, — продолжала Лаурелла. — Когда приходит первая менструация, всегда страшновато, но пережить ее за несколько дней до церемонии полной луны… — Ее пальцы нашли руку Дарт, ласково сжали и отпустили. — Все будет хорошо.
Неожиданное проявление доброты застало Дарт врасплох. Лаурелла выпрямилась со словами:
— Все равно тебя ни за что не выберут.
В коридоре раздались смешки. Но девочка оставалась глуха к веселью подружек; в ее глазах мелькнуло затравленное выражение, и она отвернулась, но Дарт снова успела заметить проблеск зависти.
Не сводя глаз с Лауреллы, Дарт наблюдала, как та пытается придать лицу уверенное выражение. Дарт всегда считала себя чуть ли не невидимкой и всюду держалась в тени; иногда ей казалось, что они со Щеном оба призраки. Впервые она задумалась о том, как нелегко все время быть на виду.
Лаурелла направилась по коридору вдоль ряда девочек, на ходу подбадривая и нахваливая подружек. Но Дарт видела, что ее плечи чуть заметно подрагивают, как будто под тяжестью возложенных на нее ожиданий. Ожиданий, которые возложила на нее не только школа, но и семья.
Пронзительный скрип петель снова приковал все взгляды к двери. На пороге появилась Маргарита с высоко поднятой головой, чтобы лучше был виден ярко-синий крест на лбу.
— Маргарита! — Лаурелла бросилась к подруге.
Девочки со смехом затанцевали в объятии.
Матрона Граннис шикнула на них и прогнала от дверей.
— Дарт, ты следующая. Не заставляй лекаря ждать.
Дарт поднялась со стула, но чуть не упала на первом же шаге. Колени обмякли, а ноги налились свинцом. От падения она удержалась только тем, что вовремя оперлась о стену.
— Тебя не на виселицу тащат, — проворчала матрона, подхватила девочку под локоть и почти волоком повела ее к дверям.
— Не понимаю, зачем матрона так старается, — заявила Маргарита. — Кто выберет сорняк, когда вокруг столько цветов?
Граннис захлопнула дверь, и Дарт перестала слышать одноклассниц. В голове у нее мелькнула мысль, увидит ли она их снова.
Щен трусцой прошел сквозь дверь следом за хозяйкой и встал рядом. Комнату ярко освещали свечи и наполнял дым тлеющих трав. От запаха ведьмова дерева и шиповника у Дарт закружилась голова.