— Я не могу допустить присутствие одержимого в Хогвартсе, — почти спокойно сказал он. На грани слуха возник тонкий и очень пронзительный звук. Он, казалось, шел отовсюду. Зельевар увидел лицо Квиррелла — слишком спокойное для этой ситуации.
— А если это допускает Дамблдор? — Квиррелл чуть улыбнулся и сделал шаг назад, увеличивая расстояние между ними. — Неужели директор ничего не заметил?
— Он сам тебе так сказал? — оскалился Снейп, чувствуя, как забилось сердце. Альбус… на этот раз ты перешел все границы. Магия такого не прощает.
— Если ты не дашь мне пройти, то умрешь, — звук нарастал. Северус невольно завертел головой, отмечая, что Квиррелл отходит все дальше. А потом… его накрыло. В глазах резко потемнело, а грудь сдавило так, что стало невозможно дышать. Мужчина пошатнулся и упал на колени, сжимая голову. Мыслей не осталось — только странный пронзительный звук, который казалось разрывал череп изнутри.
Он попытался поставить блок. Не получилось. Магический щит. Опять не то. Звук нарастал и через минуту он просто потерял сознание, мешком повалившись на холодный пол коридора. А человек в тюрбане холодно улыбнулся и аккуратно обошел застывшую фигуру. И скрылся в ночном полумраке.
***
Он очнулся рывком, в первое мгновение только слыша бешеный стук своего собственного сердца. Темнота вокруг. Где факелы? Затем пришло ощущение запредельного холода, окутывающего его целиком — от макушки до пяток.
— Северус! — знакомый голос раздался прямо над ним, принеся еще одну волну холода. Мужчина поднял глаза, невольно прищуриваясь от мерцания, особенно яркого в кромешной темноте.
— Барон? — над ним завис призрак Слизерина, Кровавый Барон. И Снейп вдруг понял причину холода — от привидения шел весьма мощный поток. Похоже, именно поэтому он и очнулся. Он хрипло пробормотал. — Спасибо.
— Мальчишка! — призрак немного отлетел назад, унося ощущение холода с собой. Маг немного повел плечами, чувствуя, что тело задеревенело. Он долго лежал?
— Где я? — он по-прежнему не понимал. Это не походило на коридор, где он встретил Квиррелла. Но призрак не мог его перенести. Снейп вопросительно посмотрел на Барона. — Сэр?
— Мы в подземельях, — призрак снова подплыл поближе, притушив свое и так неяркое сияние. — И недалеко от твоих комнат.
— Почему я здесь? — он попробовал встать. Получилось, хотя ноги сильно дрожали. Зельевар нащупал стену рядом с собой. И все же, почему не горит ни один факел? — Так темно…
— Это… существо перенесло тебя сюда. Примерно полчаса назад. Я заметил это, когда все факелы стали гаснуть. Прилетел сюда — а тут ты, — Барон сердито замерцал, вспоминая. Ему не хотелось признаваться в том, что он — призрак! — впервые за много лет почувствовал страх. И когда он все же пришел туда, то увидел почти бездыханного декана Слизерина. И потратил много сил, чтобы привести его в чувство.
— Спасибо, — голос Снейпа звучал искренне. Мужчина слабо улыбнулся призраку. — Проводите меня до комнат, а то я ничего не вижу.
— Иди за мной, — Кровавый Барон повернулся и поплыл вперед, разгоняя тьму своим сиянием. Снейп, пошатываясь, побрел за ним.
***
Квиррелл сумрачно смотрел на дверь перед собой. Там, внутри, было то, что ему нужно. Все его чувства буквально кричали об этом. Но перед дверью виднелась тонкая вязь заклинания. Автор не вызывал сомнения — Альбус Дамблдор. И если он просто войдет в комнату, директор об этом сразу узнает.
А это совсем не нужно. Возможно, Дамблдор догадывается о том, что скрывает Квиррелл. Но не может знать точно. Здесь он обманул этого настырного мага — Снейп оказался проницательнее директора, кто бы мог подумать! Хорошо бы он замерз насмерть в том коридоре…
Темная сущность внутри слегка шевельнулась. Маг почувствовал, как тело охватила еле заметная дрожь. Лорд выражал неудовольствие препятствием. Но не более. Квирринус облегченно выдохнул. Волдеморт не стеснялся причинять боль, если хотел. Сегодня ему повезло.
«Мой Лорд, я не смогу снять заклятие Дамблдора незаметно». Он активировал ментальную связь, прося совета.
«Зеркало там, я знаю». Мысленный голос Волдеморта был таким же холодным и безжалостным, как и настоящий. И так же вызывал невольную дрожь страха. Квиррелл сглотнул. Ни одно место сосредоточия магии не могло долго выдерживать подобное существо — оно просто разрушало его, даже ничего не делая. И именно поэтому Квирреллу хотелось поскорее уйти из Хогвартса, достигнув цели. Если он останется, даже его тело станет разрушаться от противоречия магических потоков. А ему хотелось жить.
«Камень внутри?» Это казалось странной ловушкой даже для Дамблдора. Спрятать Философский камень внутри опасного артефакта. Но все указывало именно на это.
«Сейчас я не чувствую его вибрации». Волдеморт беспокойно шевельнулся. Одним из преимуществ такого существования была способность чувствовать эманации магии, присущие чему-то одному. Квиррелл так не умел — и именно поэтому согласился «впустить» жильца внутрь. Он не смог бы найти в Хогвартсе то, что ему надо.
Вот только потом он осознал, что избавиться от него не получится. А значит, нахождение камня становится вопросом жизни и смерти. И на это молодой маг уж никак не рассчитывал.
Квиррел немного постоял перед закрытой, но не запертой дверью, а затем пошел обратно. Максимум, что у него осталось — три месяца. А вот что будет потом — он предпочитал не думать. Чтобы не сорваться и не наделать глупостей.
***
Дамблдор был в ярости и недоумении. Гарри Поттер явно не брал мантию в руки — иначе уже в первую же ночь он это узнал. На артефакт были наложены слабые чары Обольщения — хозяин вещи не захотел бы оставить ее никогда. И использовать как можно чаще.
Но Гарри не использовал мантию. Не ходил ночью, чтобы исследовать Хогвартс. И никак не попадал в комнату с зеркалом. Хотя у двери были слабые следы — но внутрь никто не входил. И это тоже навевало нехорошие подозрения.
Что же делать? Директор побарабанил пальцами по столу, размышляя. Он не может оставить зеркало там. После каникул риск того, что его найдет кто-то другой, возрастет в разы. Каникулы были идеальным вариантом — но Поттер снова все испортил. И завтра уже ученики приедут в школу…
Альбус тяжело вздохнул. Делать нечего — артефакт придется убрать. И это значит, что он будет просто вынужден более явно воздействовать на мальчика. А ведь он так не хотел этого! Для Альбуса не было ничего желаннее красоты интриги и того, что люди делают то, что он хочет, думая при этом, что это их выбор. Грубое воздействие — для неумех, вроде Тома Риддла.
И если ему придется опуститься до такого… Гарри Поттер пожалеет.
========== Глава 14. Сомнения Гермионы ==========
Каникулы пролетели действительно быстро. И вот уже Гермиона возвращается в знакомый замок. И со смешанными чувствами. Потому что…
Родители были ей рады. Только увидев их, она поняла, что чувства никуда не делись — а ведь она боялась, что это странное пробуждение памяти скажется на этом. Но нет — и мама и папа были ей по-прежнему близки.
Странное ощущение. Она их не предавала и не отрекалась. И действительно хотела защитить. Но внутри все сжималось в ожидания подвоха. Будто родители возьмут и исчезнут, оставляя ее наедине с этим враждебным миром.
— Гермиона, что-то случилось? — мама заметила ее нервозность и обняла девочку. Гермиона немного растерянно улыбнулась.
— Нет. Просто… соскучилась по дому. Я уже и забыла, как он выглядит, — папа хмыкнул, останавливая машину. Девочка выбралась наружу, привыкая к виду родного дома.
Да, так и есть. Дом кажется немного чужим — и вместе с тем, удивительно знакомым. Ее дом. Она радостно улыбнулась. Какое приятное чувство — что есть место, где она может просто жить. Проснувшаяся память не давала такого ощущения — и Храм, и Татуин были просто убежищами временного, хотя и долгого проживания. А здесь был ее дом.
«Ради этого стоило умирать», неожиданно подумала она. И она обязательно приведет сюда Гарри — это не его дом, но все равно. Они пришли в этот мир вместе и хотя бы частично могут разделить радости друг друга. А однажды и Гарри найдет свой дом и пригласит ее в гости…