— Да, — по-русски ответил Илья, стараясь сохранять спокойствие, и пытливо всматриваясь в бесстрастное лицо человека.
— Я представляю правительственную организацию, — и мужчина достал какой-то документ, который явно ни о чем не говорил Илье, но подействовал так, словно ему предъявили, по меньшей мере, ордер на обыск.
— Мы могли бы где-то переговорить, так как речь идет о возможности вашего трудоустройства и даже получении гражданства в стране?
Последние слова настолько шокировали Илью, что он выронил из рук чертеж, который все это время держал в руках.
— Я, то есть, — запинаясь, ответил Илья, но незнакомец тут же пришел ему на помощь.
— Если не возражаете, мы могли бы прогуляться и поговорить в институтском дворе.
— Да, конечно.
Они вышли на улицу и, присев на пустующую скамейку, мужчина тут же, без особых предисловий на вполне приличном русском изложил суть предложений.
— Видите ли, господин Пирогов, мы занимаемся вопросами энергетического будущего страны. Запасы нефти и газа не бесконечны, и рано или поздно этот вопрос встанет перед человечеством. Атомная энергетика, как альтернатива, но до определенного предела. Поэтому об энергетическом кризисе нужно думать сейчас, а не в отдаленном будущем. Нам известно по вашим публикациям в научных журналах, что в России вы активно занимались вопросами, которые очень близко связаны именно с этой темой. Мы деловые люди, и поэтому каждый серьезный человек для нас может представлять интерес. Вы один из таких. Поэтому мы хотели бы переговорить на эту тему с вами. Как вы на это смотрите?
— Ну, я… приехал сюда с визитом к старому студенческому другу, а заодно посмотреть на кое-какие аспекты в научном плане…
— Давайте не будем заниматься, как это по-русски, болтовней. Мы серьезные и деловые люди. Прежде чем прийти на встречу, мы навели о вас справки. Вы приехали в Штаты, чтобы осесть здесь. Это нормально. Так делают тысячи. В Америке можно много добиться, и мы готовы прийти на помощь тем, кто может принести пользу Америке. Мы полагаем, что вы можете.
— Иными словами, вы предлагаете мне работу? — спросил Илья, всё еще не веря, что вопрос стоит именно так.
— Совершенно верно. Не просто работу, а интересную работу, с практическим выходом на конечный результат. Вы ведь не только теоретик, но практик, не так ли?
— В какой-то степени.
— Ну-ну, не надо скромничать. Я же сказал, прежде чем что-то начинать, мы всё досконально изучаем, взвешиваем, и только тогда принимаем решение. Это же Америка, здесь деньги вкладывают в то, что должно принести результат.
— Выходит, что в меня можно?
— Мы полагаем, что да.
— Но в институте не ведутся работы непосредственно в том направлении, которым я занимался на родине.
— Вы меня не поняли. Работа, которую мы вам предлагаем, ведется вовсе не здесь, и даже не в Бостоне. Государственные лаборатории разбросаны во многих городах Америки. Иногда это совсем небольшие, закрытые учреждения, которые позволяют спокойно заниматься серьезными делами. Вы меня понимаете?
— Я не очень-то был связан с секретностью. Мои разработки хотя и касались косвенно ядерной физики, но не в той мере, чтобы носили гриф совсекретно.
Впервые с момента разговора на лице незнакомца появилось подобие улыбки.
— Поэтому мы и смогли о вас кое-что узнать. Так что, наше предложение вас заинтересовало?
— Безусловно! — взволнованно и слегка поспешно ответил Илья, словно бы шанс, который ему предоставляют, вот-вот может ускользнуть.
— В таком случае, вот вам два билета до Колумбуса. В аэропорту вас встретят….
— Нас!?
— Разумеется, вас. А вы что, хотите лететь один, без супруги?
— Извините.
— Оттуда вас отвезут на переговоры. Там же посмотрите место будущей работы. Думаю, вам понравится. Тихо, спокойно, вдали от городской суеты и шума. Можно сказать рай при жизни, — мужчина снова улыбнулся и вручил Илье два билета на самолет.
— Вылет в среду, так что у вас есть время уладить все формальности и собраться в дорогу.
Откланявшись, он медленно зашагал в сторону институтских ворот, возле которых тут же притормозила автомашина.
Проводив незнакомца взглядом, Илья развернул билет и прочел свою фамилию. Самолет вылетал в три часа пополудни в среду. Это означало, что в запасе оставалось два дня.