Не отвечая, директор направился к очистной станции, а когда инженер двинулся за ним, бросил через плечо:
— Нужен!
На стройплощадке Матлоха устало опустился на перевернутый ящик, нога все время побаливала.
— Садись, Матько, — сказал он, увидев, что Добиаш остался стоять, растерянно оглядываясь вокруг. Тот сел, упершись локтями в колени и глядя прямо перед собой. Оба молчали.
— Послушай-ка, Матько, — заговорил директор. — Ты, конечно же, сказал ему и об испорченном оборудовании, да? — Матлоха отлично знал, что Добиаш и об этой проблеме говорил с журналистом, ведь он читал об этом в репортаже, но ему было интересно услышать, что тот ответит.
— Сказал.
— А что ты сказал?
Инженер пожал плечами.
— Все как есть. Что лопнул уплотнитель и легко может случиться так, что при перекачке едкий натрий через поврежденный трубопровод попадет в напорный бак, оттуда в сточную канализацию и в отстойник… А что из этого может выйти…
Директор молчал. Он знал, что из этого может выйти. Если щелочные вещества, такие, как едкий натрий, попадут в отстойник, где собираются масляные отходы, то тогда… Тогда натрий, перемешавшись с маслом, превратится в эмульсию, потом туда попадет вода, и ее уже ничто не задержит: она потечет в Грон… В отстойниках собралось уже тонн двести масла… И если эти двести тонн попадут в Грон… Нет, об этом лучше не думать! Эх, если бы работала станция, этих проблем вообще не знали бы! Но она не работает.
— Положение серьезное, — минуту спустя продолжал Добиаш. Директор молча глядел куда-то в другую сторону двора. — Дело может кончиться аварией. Трубы готовы лопнуть в любую минуту. Гудроновые ямы за комбинатом полны-полнехоньки. Пройдет хороший ливень, уровень масла в них поднимется и, не дай бог, перевалит через дамбу… зальет землю, хлынет в реку…
— И ты обо всем этом ему рассказал? — прервал его директор.
— Да, — кивнул Добиаш. — А если бы…
— Не надо было, — снова прервал его Матлоха, и в его внешне спокойном голосе чувствовалась еле сдерживаемая злость. — Не надо было, Матько! Ты прекрасно знаешь, что дело намного сложнее. А если не знаешь, то ты не только плохой инженер, но и плохой буковчанин. Зря получаешь зарплату.
— Это почему же?..
Директор с трудом поднялся и движением руки остановил его. Хромая, подошел к стене, постоял, словно раздумывая, входить или не входить в эти неоштукатуренные стены. Поколебавшись, переступил через бетонную плиту и вошел, Добиаш последовал за ним.
Станция сточных вод по плану должна была вступить в строй два года назад. Фильтровальные блоки и мусоросжигатели были уже смонтированы, оставались лишь отделочные работы. Запаздывал подрядчик: у «Хемоиндустрии» было много других обязательств, и стройка была заморожена. Директор и главный инженер стояли посреди пустого корпуса станции, и оба казались себе маленькими и потерянными среди высоких голых стен, причинявших им столько тревог.
— Дело обстоит так, Матько, — начал директор, и злость, минуту назад звучавшая в его голосе, исчезла. — Ты ведь хорошо знаешь, что производство сульфатов и масла год от года растет. Нам ежегодно повышают план. В этом заинтересованы все, и мы пока этот план вытягиваем. Но когда нам повышали план, мы все рассчитывали на то, что станция будет работать, и, если бы она работала, никаких проблем с отходами не было бы. Чем больше производим, тем больше отходов, надеюсь, тебе это ясно…
— Ясно, товарищ директор… — отвечал Добиаш несколько неуверенно, — но это не меняет дела. Случись авария, мы не сможем сослаться ни на план, ни на недостроенную станцию…
Директор повернулся к Добиашу и сурово посмотрел ему в глаза.
— А что сделал бы ты, Матько? Ну, скажи! Если бы ты был директором, что сделал бы ты? С одной стороны, на тебя давит план, с другой — все эти наши проблемы, — он описал рукой большую дугу. — Если не выполнишь план, никого не будет интересовать, есть ли у тебя станция очистки или нет. А если дело дойдет до аварии, никого не будет волновать наш план, как ты сам правильно говоришь. Так есть ли здесь хоть какой-то разумный выход?
Поскольку Добиаш ничего не ответил, директор продолжал:
— Для нас все-таки сделали исключение, ты же знаешь. Это решалось на уровне министерства. Но и это исключение было основано на том, что через два года у нас будет работать станция. Но она не работает, а нам все время повышают план. Какой-то заколдованный круг!
Добиаш прикрыл рукой глаза.
— Я все это понимаю, но есть вещи неизмеримо более важные, чем план. Авария может привести к самым катастрофическим последствиям. Масло загрязнит землю, реку и колодцы…