— Я понимаю, Хюбер хочет прибрать тебя к рукам, и знаю зачем, — сказал Люко. — Он никогда не скрывал своего пренебрежительного отношения ко мне. Но ты… мой ближайший помощник… мой друг… Что на тебя нашло?
— Забавно, что ты мне задаешь этот вопрос, — произнес Пип, глядя на свои стиснутые на коленях руки.
— А что? Разве со мной что-то не так? — холодно рассмеялся Люко. Его сухой смех был похож на стук старых костей.
— Ты… изменился, — кивнул Пип. — Ты…
— Что? Не слышу!
— Ты изменился, — Пип поднял голову. — Когда мы начинали эту аферу, ты вел смело, но осторожно. Ты был…
— Аферу! — Люко поднялся со скамейки и принял боксерскую стойку, но только с опущенными кулаками. — Так ты стал называть мое предназначение? Поэтому ты проявил слабость?
Пип продолжать сидеть, и это его спасло: если бы он встал, Люко тут же отправил бы его в нокдаун. От волнения у Пипа выступил пот на лбу и на верхней губе.
— Но ты сам называл это аферой, Люко, — сказал он нерешительно. — Восемь лет назад, когда…
Шагнув вперед, Люко сильным ударом в голову сбил Пипа со скамейки. Пип с трудом поднялся, держась за лицо, и сделал несколько неловких шагов назад.
— Восемь лет назад! — заговорил он уже громче. — Ты рассказал мне про Смотрителей, про то, чего они хотят. Ты тогда сказал, что мог бы стать таким человеком. Ты сказал, что это будет величайшая афера в истории. Величайшая афера, Люко!
Сердце у Люко заколотилось быстрее, плечи грозно вздымались при каждом вдохе.
— Так ты не веришь! — процедил он сквозь стиснутые зубы.
— Не верю — во что, Люко? Во что не верю? Что ты справишься с ролью? В это я верю. Что ты — антихрист? — Плечи Пипа опустились. — Нет, в это я не верю.
Мышцы Люко, и без того напряженные, окаменели. Он огляделся и увидел гантели. Схватив одну из них, Люко повернулся к Пипу: тот пятился назад, умоляюще подняв руки.
— Об этом вы говорили с Хюбером? Так вот до чего дело дошло!
— Нет! Погоди минутку… дай сказать…
— Я уже услышал все, что мне нужно. — Люко шагнул к бывшему другу. — У Христа был Иуда. У меня есть ты.
— Хюбер просил меня помочь ему, но я ничего не сказал! Я…
— Разве я могу тебе верить теперь? Ты пошел на эту встречу! — Люко сделал еще один шаг.
— Постой! — почти панически выкрикнул Пип и отступил дальше. — Ты всю жизнь запугивал меня… но я не такой дурак, как ты думаешь, Люко. Я… подстраховался.
Люко остановился.
— Что ты мелешь?! Как подстраховался?
— Материалы по Раддусе у меня.
Ярость Люко вдруг потухла, ему показалось, будто Пип нанес ему удар в живот.
— Они уничтожены, — произнес он. — Их больше нет.
Несколько месяцев назад отец Рендалл откопал где-то пророчество, указывающее на то, что в детстве будущий антихрист должен убить свою мать. Рендалл сказал Люко, что достоверность пророчества еще нужно тщательно проверить. Но оно должно было существенно укрепить поддержку Люко со стороны Смотрителей.
Всем было известно, что, когда ему было одиннадцать, он убил свою мать. В полиции он объяснил, что она часто скандалила, а в этот раз начала его избивать. Он схватил кухонный нож и ткнул ее в грудь. Люко показал полицейским следы побоев. Он плакал и причитал, и в конце концов ему поверили, тем более что убитый горем отец подтвердил, что жена часто била мальчика, хоть он старался защищать сына.
— Она была немного больная, моя Мария, — скорбно вздыхал он.
Друзья Люко услышали от него немного другую историю: мать якобы нашла у него стопку нехороших журналов и немного травки — Люко достал их у парня постарше. Мать пригрозила, что расскажет отцу, который наверняка жестоко избил бы его. Тогда он ее и убил. Смотрители знали про это, так что недавно открытое пророчество должно было укрепить их веру в Люко — после подтверждения его истинности от теологов, конечно, но в этом на отца Рендалла можно было положиться.