— Дункан, поправь меня, если я не прав. Это было человеческое сердце?
— Да… но! — он замахал руками давая понять, что он здесь не при чём.
— То есть то, что ты называешь «образцами», есть живые люди? Сердце же совсем свежее. Я правильно понял? — я начинал закипать.
— К нам они уже поступают в таком виде, — попытался оправдаться Дункан. — Убивают их в другом крыле.
— Как это меняет дело, не правда ли? — папаша Кац привстав на цыпочки, тоже наблюдал через стекло за действиями внешника.
— Я не знаю откуда их привозят. Когда я попал сюда после карантина, то задал точно такой же вопрос. Мне ответили, что это не разумные люди, а всего лишь оболочки. Вы, как бы особо не переживаете за корову на скотобойне?
— Я переживаю, — сказала Наташа. — Одно время вообще веганом была, но как сюда попала…
— Слышь, чудило. Я, по-твоему, тоже оболочка только? — Фитилёк пнула со всей силы ногой в живот Дункана. Он упал на пол и побледнел. — А может это ты оболочка? Давай проверим? Я тебя лично отведу в то крыло, чтобы тебя также разобрали на части.
— Погоди, Фитилёк. Как узнать, если ли на платформе живые люди? — спросил я.
— Через компьютерную панель в офисе Эрика, — быстро ответил перепуганный внешник.
— Веди быстрее, а то на нас начинают уже пялиться, — Блонди кивнула на противоположную лабораторию, где две девушки с интересом наблюдали за вооружёнными людьми. Дальше шли не останавливаясь, контора местного ловеласа оказалась в самом конце коридора. Приложив отобранный у Эрика пропуск к считывателю, мы зашли внутрь. Кабинет начальника, разумеется, не имел прозрачных стен или окон. Небольшой пульт, стол и несколько стульев, шкафы. Тот самый пульт, понял я. Чисто деловая обстановка и одна неприметная дверь. Мы прошли через неё и оказались в личных покоях полководца.
— Он что жил здесь? — спросила Кобра.
— Нет, просто помещение для отдыха. Жили мы все на другом конце платформы.
— И много вас здесь?
— При мне было немногим больше десяти тысяч. Платформа огромна, здесь масса различных институтов. Мы изучаем не только людей, но и заражённых. Опыт полученный здесь бесценен.
— Что нам с вашего опыта? Мы хотим просто выжить здесь, раз уж нет возможности вернуться домой, — сказал папаша Кац.
— У меня шикарная мысль, Дункан! — весело сказала Наташа. — Давай и тебя отведём в то крыло, где разбирают на части образцы? Ты же вообще идеальный объект для изучения. Пополнишь собой вашу копилку бесценного опыта?
— Меня нельзя! Я живой!
— А мы, по-твоему, зомби? — тихо спросила Блонди. Её рука потянулась к пистолету на бедре. Флэш, следовавший за ней тенью, остановил её.
— Где сейф, «живой»? — спросил я его. Не комната отдыха, а будуар шлюхи.
— Я здесь один раз был, вроде вот здесь, — Дункан подошёл к противоположной стене и показал на стену, где виднелось окошко считывателя. За ним неотступно следовала Кобра на случай, если внешник захочет что-то выкинуть. Она положила ему свою лапу на плечо и отодвинула. Я приложил пластину и часть стены в два квадратных метра поднялась под потолок обнажив перед нами несколько полок. Наверху лежали документы, личные дела сотрудников, несколько голографических снимков голых женщин и заражённых. Фу, да он маньяк! На средних полках стояли четыре небольшие коробочки. Наташа открыла одну и показала папаше Кацу. Его хищный нос обследовал белую жемчужину, находившуюся в коробочке, и утвердительно кивнул. Также они поступили с тремя остальными.
— Невероятное богатство! — прошептала Фитилёк. — У нас в стабе, ещё на поверхности, только Подкидыш принимал белую. Больше я никого не знала, кто бы хотя бы её видел.
— Я тоже впервые вижу, — поддакнула Блонди.
— Надо чаще выходить из дома, — прокряхтел папаша Кац. — Ты же говорил, что она в единичном экземпляре?
— Видимо где-то ещё нашёл, — пожал плечами Дункан. — К нам иногда доставляли загадочные органы. Даже не видоизменившиеся от заражённых, таких я больше не встречал. Эрик как-то сказал, что они раньше принадлежали существу, но не заражённому. А прибывшему сюда, как и мы через портал, но не из нашего рукава галактики. Мы здесь не одни…