— Изя, мы победили, — Чума подползла к знахарю. Он держал автомат побелевшими руками и жал на спусковой крючок. Магазин был пуст, но Изя по-прежнему в кого-то целился. С большим усилием Чума разжала ему пальцы и прижала рыдающего знахаря к себе.
Мы с Лианой и Мотоко приехали через два часа после того, как добили внешников. Папаша Кац спал в бункере. Чума вколола ему сильнодействующее снотворное, и он отрубился. Пока он спал мы похоронили останки Немезиды. Лучше пусть он увидит, когда проснётся табличку с надписью, чем такое. Я, например позеленел, когда увидел, что от неё осталось после выстрела из треноги. Лиана и Мотоко вообще потеряли дар речи. Мы с Чумой собрали останки в цинковый ящик из-под патронов и запаяли. В сотне метров позади ДОТа был разбит небольшой парк, там мы и закопали ящик как можно глубже. Я пообещал, что попрошу Утюга назвать парк именем Немезиды. Хоть и послали внешники её за мной, но в итоге она защищала город от них. И всё же её настигло проклятие с орбиты.
На западном фронте муры потерпели полное и сокрушительное поражение. Ракеты уничтожили всех роботов и весь резерв. Радиоактивное заражение накрыло линию фронта, от которой наши отошли под покровом ночи на пять километров. Весь левый фланг муров хватил ударную дозу радиации и перестал существовать. Те из немногих кто выбрался оттуда умирали на наших глазах. Остальные вояки, кто не попал под прямой удар, были добиты уже силами Утюга. Они хорошенько попали под жёсткий артобстрел не в силах тронуться с места. Без всякой возможности убежать. Позади них бушевала радиация, впереди их ждала прогулка по минному полю. Вероятно, кто-то всё-таки выжил, не может быть такого, чтобы всех зачистили под ноль. Но после ракет внешников западный фронт перестал существовать. Дорога в другие кластеры отныне была свободна. Туда незамедлительно зашли несколько подразделений и начали зачистку. Муров никто в плен брать не собирался и те, кто остался в живых отстреливались до последнего.
Меня же нашла Лиана. У неё поистине звериное чутьё. Я не добежал до края минного поля всего ничего, каких-то пятьдесят метров. Последние метры я бежал на обрубках, но так и не понял этого. Радужная жемчужина отрастила мне ноги уже к утру и даже без знахаря, что само по себе невероятно. Но ведь надо учесть из кого мы её извлекли. Нового дара у меня не появилось, во всяком случае ничего такого я не заметил. Мне кажется, у меня развился второй дар приобретя ещё большую мощь. Когда меня нашла Лиана лежащего полу, раздавленного огромным стволом дерева, я весь был окутан мельчайшими разрядами молний. Точь-в-точь как скреббер. Мало того, она некоторое время не могла ко мне приблизиться, в её сторону с моей руки срывались слабые, но болезненные выбросы энергии. Вытащить меня с минного поля они смогли только через полчаса. На следующий день мы вернулись в город, а тут такое. Мы вчетвером стояли на могиле нашей «убивашечки» и молчали.
— Спи спокойно, Немезида, — я выстрелил вверх из пистолета.
— Земля тебе пухом, подруга, — Лиана, Мотоко и Чума выстрелили тоже.
Глава 30
Договор
— У нас осталось ещё одно незаконченное дело, — что-то в последнее время я стал сентиментальным. Я украдкой смахнул слезу, вроде никто не заметил. Девушки в отличие от меня как раз не стеснялись, даже Лиана расплакалась.
— Терентий? — Лиана положила цветы на могилу Немезиды и глубоко вдохнула.
— Да. Его надо взять живым, чтобы все узнали чьих это рук дело. Наверняка многие задавались вопросом как такой большой стаб может оказаться в подобной ловушке, — сквозь зубы процедила Чума.
— Вот и расскажет. Идём? — спросила Лиана.
— Я с вами, — сказала Мотоко.
— Нет необходимости, — мягко ответил я. — Терентия мы возьмём и без тебя, а ты нужна сейчас в другом месте.
— Но… — Мотоко поджала губы обиженно взглянув на меня.
— Хочется воевать? Игла погибла, Зараза тоже на больничной койке. Тебе лучше навестить больную подругу.
— Мотоко, нам правда нет нужды переться к Терентию всем вместе. В принципе это могут сделать и без нас. Ты лучше проведай Заразу и папашу Каца. Пусть он ей займётся как обещал, — взяла её за руку Лиана.
— Да, ты права, — согласилась Мотоко. — Но он вряд ли вспомнит о своей пациентке. Изя пьёт.