— Не очень. А чего он здесь делает? — дошло до меня.
— Вот-вот, кстати вместе с фотками Тьмы. Там ещё много их. Они вместе с Терентием. Она лупит его плетью, она капает ему на спину расплавленным свинцом. Терентий в кожаном наморднике с молнией. Терентий лежит связанный на земле и так далее. И сама она в таких позах… Изя ты ту банку не разбил?
— Стой! — сказал я, поднимаясь на ноги. — Ты хочешь сказать, что они любовники? А кто тогда снимал их? Пингвин?
— Были когда-то. Это всё фигня, Женя. Нам до этого нет дела. Хотя наклонности и фантазия у Терентия это что-то с чем-то. Ты паспорт смотри. Читай как зовут Пингвина.
— Яшенков Олег Петрович. И чего тут такого? — уставился я на Лиану.
— Хорошо она тебя приложила. Возьму на заметку, — злорадно пообещала Лиана. — Яшенков, Яша, наш резидент. Вкуриваешь?
— Яша, Яша с Уралмаша. Может совпадение? — притянуто как-то за уши.
— Тогда к чему ей паспорт?
— Тоже, верно. То есть этот урод попал сюда с паспортом. Бывает. Допустим. Когда появились тарги, а точнее королева Тьма. Она установила связь со своим бывшим, чтобы взаимодействовать? И он отправил в качестве курьера Пингвина?
— Или скорее подловила его через своих вездесущих подданных, узнав, чем занимается Яша с внешниками, — предположила Мотоко.
— Вот, точно! — кивнул я. — Она его этим паспортом держала на коротком поводке.
— Жень, здесь вариантов может быть больше. Что если внешники отдали ей его паспорт как залог их будущей дружбы? Видишь, типа мы не врём и вот тебя наш резидент в Столице. А ты нам перстень! Ой, мы забыли о нём.
— Не забыли, — я достал из кармана перстень королевы и одел его на указательный палец Лианы. — Не теряй, он нам ещё пригодится.
— Во всей этой истории мне непонятно одно. Терентий это кто? Враг или дурак? — проскрипел папаша Кац.
— Скорее второе. Он женился на Софии и как можно дальше дистанцировался от своей бывшей. Ограничился договором о ненападении и только, — уверенно сказал я и показал на пачку фото в руке Лианы. — Он извращенец и дебил, но не предатель. Я надеюсь. Чем-то он мне симпатичен, не верю, что он мог пойти на сговор с внешниками. А вот Олег Петрович, честно говоря, выглядит подозрительно и не внушает доверия. Одно слово Пингвин.
— Пингвина никто не любит, — сказала Мотоко. — Сколько он со складов украл уму непостижимо. А как чего надо, то у него никогда ничего нет.
— Зато баб вокруг него целый рой всегда вьётся, — добавила Зараза. — Гарем.
— Он мне хотел СВД с кривым стволом впарить, — пожаловалась Игла. — И намекал что может новую винтовку дать, в масле, если я у него отсосу.
— Точно шпион, — кашлянул Бацилла.
— Стоп, дамочки. Яшенков, это всё же не Яша. Пока что мы имеем одни домыслы, а не факты, — остудил я их пыл. — Воровать со складов, ещё не значит быть резидентом внешников. Держим пока при себе наши догадки. Если он тот, за кого мы его считаем, то от него нам в первую очередь нужна вся сеть. Ячейки, явки, пароли, имена. Поняли? А сейчас нам надо выбираться отсюда. Выберемся, установим слежку. Лиана, спрячь пока перстень, он мог знать о нём.
— Лесник, я здесь подумал, — сказал Бацилла. — Когда ты прикончил королеву, все эти чудовища сразу начали падать и умирать. Нам бы ни за что их не одолеть, пока Тьма не отбросила коньки.
— И?
— Что, если остальные тарги тоже окочурились? Или они могут жить без королевы? — закончил Бацилла.
— Замечательный вопрос. Вылезем, увидим. Теперь хватайте папашу Каца на руки. Немезида ещё не пришла в себя? Тогда и её тоже и пошли.
— Куда? — удивилась Мотоко.
— За троном появился ход, — ответила Лиана и кивнула на разрушенные колонны. — Нам всё равно надо было убить этих двоих иначе бы он не открылся.
— Чудеса.
— И куда мы выйдем?
— Много разговоров, топайте вперёд.
Туннель оказался таким же узким, как и тот, что вёл сюда. Шли по двое. Папаша Кац вскоре пошёл сам, Немезида по-прежнему находилась в отключке. Туннель явно не пользовался спросом и по нему не ходили несколько лет точно. Пройдя примерно километр, мы упёрлись в лестницу. Карабкались по ней наверх ещё часа два. Все перепачкались, кто-то набил шишек поскользнувшись на влажных ступенях. К концу нашего подъёма очнулась Немезида и тут же позвала папашу Каца. В темноте трудно было различить кто где. Они так трогательно обнялись, вызвав прилив радости. Последние метры мы преодолели, описывая Немезиде как её возвращали к жизни. Не веря рассказчикам, она ощупывала себя и вынуждена была в итоге согласиться с ними. Сталинид полностью покинул её. Изя предупредил Немезиду, что отныне она не сможет проделывать те же трюки, что и раньше. И вообще ему надо проверить её дары и что с ними сталось. Девушка клятвенно пообещала полностью подчиняться. На этой радостной ноте мы вышли в небольшой зал из черного гранита. Он был пуст за исключением саркофага с прозрачной крышкой. Мы подошли ближе и в ужасе отпрянули. В истлевшем чёрном костюме в гробу лежал высохший как мумия заражённый и не подавал признаков жизни. Из зала вела двустворчатая дверь, тоже гранитная висевшая на мощных стальных петлях, запертая на такой же гранитный засов. Вшестером мы с большим трудом смогли его вынуть и сбросить на пол. При падении засов разбился на несколько кусков. Нажав на одну створку со скрипом, мы всё же открыли её. И оказались на Красной площади. Выйдя из мавзолея, я обернулся и прочёл разрушенную надпись «…ИН».