— Я и забыла. Слышь, доктор Зло, торопись. Скоро появится извращенец Терентий, — Лиана крикнула в недра скреббера.
— Мне нужно обязательно изъять железы. Без них я не уйду. Скорее всего они где-то рядом. Как правило, вблизи спорового мешка. Мы с Немезидой ищем, ждите. Прими янтарь!
Лиана опустила канат, и Немезида привязала к нему пластиковый пакет с янтарём.
— Богато, — обрадованно сказала Лиана. — С такого мешочка сколько выйдет доз?
— Трудно сказать, но не меньше тысячи, — донеслось снизу.
— Самое время свалить отсюда, Жень?
— Нет, сперва надо окончательно разобраться с Терентием. С внешниками, а потом уже к машине.
— И как ты собрался разбираться? С роботами?
— Увидишь. О роботах можешь забыть, дорогая. Я кажется знаю, как их остановить. Нам предстоит рейд в тыл врага, но сперва нам надо переговорить с Утюгом. Не доверяю я этим вашим телефонам. Сижу и думаю, откуда течёт, а вот он на стуле сука стоит и слушает, что я говорю. Как можно работать в такой обстановке? — мне стало не по себе.
— Что это с тобой? — вскрикнула Лиана. — Ты как скреббер сейчас окутался тонкой сеточкой молний.
— Где? — не понял я.
— Да вот же, рука. Смотри. Как это у тебя получилось? Не обжёгся?
— Совсем не почувствовал, — признался я.
— Постой, — она достала свой нож и резко без размаха ткнула меня лезвием в руку.
— Сдурела? Скреббера мне мал… — я замолк на полуслове увидев оплавленное лезвия ножа. В том месте, где лезвие должно было проткнуть мне руку на моих глазах гас пучок молний. — Это чё?
— В плечо, Женя. Это твой второй дар. Защитный. Изя, для тебя работа есть. Лесник в скреббера превратился!
Я напрасно волновался. Рядом с падением скреббера Терентий не появился. Ни через час, ни к вечеру. Во-первых, подъехать сюда было невозможно, а карабкаться по завалам строительного мусора было крайне проблематично. Нам самим пришлось потратить несколько часов прежде, чем мы добрались до бункера. Правда мы шли гружённые. Железы превзошли все ожидания по словам папаши Каца. На выходе они оказались самыми тяжёлыми и длинными. Упаковать их не удалось и мы тащили железы на своих плечах. Каждая такая колбаса голубого цвета весила килограмм сорок и длинной достигала пяти метров. Так как возвращаться к телу мы больше не собирались, пришлось выносить всё за один раз. Первые кого мы встретили была Чума и Байт, абсолютно лысый.
— Мы всё видели! — выпалила она.
— И записали видео, — поддакнул Байт. — Десять минут драйва, бро. Ты реально крут, — похлопал меня по спине юноша.
— Это четвёртый. Убитый вручную, — загадочно сказал папаша Кац.
— Третий вроде?
— Не помню, возможно.
— Вы записали, как он прыгал ему на спину?
— Да, и как рубил тоже. Причём на хорошем приближении. Это, что у вас за сопли? — Байт указал на железы и пакеты. Кстати, янтарь у манты-скреббера отдавал голубым цветом.
— Надо. Тащите всё на кухню, надо как следует всё промыть. И эта, Лесник, меня сегодня не беспокоить. Надо успеть до утра разделать, иначе пропадёт на такой жаре.
— Я помогу, тараканчик, — Немезида погладила папашу Каца по лысине.
— Вот и хорошо, а я вызову Утюга. Нам предстоит финальный аккорд!
Глава 26
Перебежчик
— Ну всё, теперь можно и на пенсию, — папаша Кац вымыл руки и налил себе бокальчик живчика. Всю ночь мы трудились не покладая рук. Почти сразу выяснилось, что Изя при всё желании не смог бы выполнить один такой объём работ по разделке желёз. Огромные пятиметровые железы необходимо было разложить на столе периодически поливая специальным раствором, чтобы не подсыхали. В это же время их следовало освобождать от внешней оболочки и прочее, прочее, прочее. Они требовали к себе очень тщательного внимания и хирургической точности в обработке. Пожалуй, этот продукт стоял на втором месте после радужных жемчужин, янтарь утратил своё законное второе место после того, как мы научились использовать железы скреббера. Скинуть дар при помощи вытяжки из желёз скреббера можно было совершенно безопасно и безболезненно. Люди платили за такое действие большие деньги избавляясь от ненужных даров. Попутно выяснилась ещё одна вещь., что скинутые бесполезные дары больше уже никогда не появлялись и освобождали места для чего-то нормального. Один гражданин избавился от двух даров и поимел в результате третий, очень нужный.
На утро мы наконец-то подсчитали нашу добычу. Она составила восемьсот доз вытяжки, что делало нас весьма зажиточными людьми. Что касается лайт-спека, то шприц-тюбики собирали по всем больницам и в результате папаша Кац изготовил больше пяти тысяч доз. Да какого качества! Десять подобных тюбиков, называемых «кассетой», продавались за одну чёрную жемчужину. А две «кассеты» соответственно за красную, но это касалось лайт-спека полученного из скреббера. Спек из элиты, ценился гораздо хуже, не говоря уже о самых низовых нишах, от которых можно было и загнуться. Как ответственный, Изя принял первый лайт-спек сам. И тут робота в его руках закипела с такой скоростью, что нам удалось осуществить задуманное за одну ночь. Работали мы вчетвером никого, не посвящая в свои дела. Папаша Кац иногда успевал добежать до Заразы и сменить ей повязку. Девчонка держала себя в руках и старалась много не плакать. Рядом с ней постоянно находилась Мотоко. Зараза знала, что нога в итоге отрастёт, но под наблюдением знахаря она надеялась уже через месяц встать в строй.