С внешней стороны бункера, за Стальными воротами, вдоль обеих стен стояли высокие круглые по три метра клетки, расширяющиеся к верху. В них сидели обращённые, на этот раз Нибелунг решил не пускать партию кровососов в расход на арене, а решил попугать прибывающих путешественников. Между клетками, дополняли кладбищенский антураж чадящие факелы. Они горели, извергая под десятиметровый потолок чёрный дым. Обращённые сидели пока смирно, видно было, что они ещё не голодны. Тут же рядом карлик организовал для них донорский пункт. Если ты сдавал стакан крови, то мог потыкать в обращённого копьём или ножичком. Одним словом, довести его до бешенства и заставить трясти толстые прутья клетки и клацать клыками. Затем же необходимо было отпаивать обращённого своей кровушкой, чтобы он снова успокоился. Мне лично такие забавы были не по нутру. Но народ развлекался, всего за двести грамм своей крови они вымещали на них накопившуюся злобу. В Стальном городе нормально так натерпелись от кровососов. Череп рассказывал, что три года назад, вскоре после того, как он появился на этом слое, обращённые знатно поглумились над жителями славного Стального города. В те дни жертвами стали порядка четырёх сотен человек. С того момента карлик затаил на них злобу, и теперь каждого обращённого до кого он мог дотянуться, ждали развлечения с летальным исходом.
— О, Лесник! Ну, как ты? — карлик заметил нас, когда мы показались в створе ворот.
— Нормально, с помощью белой жемчужины встал на ноги. Такое ощущение, что могу свернуть горы.
— По секрету, белая здесь не идёт ни в какое сравнение с другими слоями. После неё уже вообще ничего не надо качать. К тому же у нас здесь всего один дар.
— Живчик то по-прежнему нужен, — не согласился я.
— Я про прокачку дара. Поздравляю ты достиг совершенства.
— Ещё не проверял. Возможно, ты и прав.
— Так и есть. Проверено лично мной. Я же ксер, разве не говорил вам? — Нибелунг приосанился.
— Нет.
— Ну вот сказал, — карлик тряхнул бородой. — Вообще кто здесь принимал белую по пальцам пересчитать, но результаты были я вам доложу, что-то с чем-то. Один ментат, царство ему небесное, после того как сожрал белую, стал читать мысли на расстоянии. Стоило ему включить свой ментальный прожектор как человек падал без чувств. Вторая раньше могла только от пальца прикурить, а потом научилась поджигать на расстоянии обращённых и заражённых.
— Она жива? — заинтересовалась Лиана.
— Так вы же её видели, Фея! Моя невеста, — Нибелунг погладил бороду и мечтательно вознёс глаза в потолок.
— И что же она ничего не сделала? Подожгла миньонов, хотя бы? — спросил папаша Кац.
— А на вас хотела взглянуть, — бесхитростно ответил Нибелунг. — Вообще-то она больше по стационарным целям. Стену или дом сжечь это, пожалуйста. А эти прыгают как мартышки, чтобы их поджечь ей дотронуться до них надо. А трогать их, сам понимаешь, опасно. Вы что уходите уже?
— Нет. Титан на допросе в Припяти дал наколку, как добраться до Спящего.
— И как же?
— Схема, мол, запечатлена на воротах Стального города. Надо зарисовать. У нас и художник свой есть, — папаша Кац кивнул на Плаксу.
— Так там не понять ничего. Я столько раз смотрел на эти завитушки и так ни черта и не понял.
— Будем искать решение.
— Вот не пойму я этих Древних. Зачем скрывать? От нейромантов? Так они наверняка и так знают как к Спящему добраться. Ну ведь так же? Он их породил, зачем Древним шифровать от них. Нам тоже не с руки их ребусы разгадывать, могли бы сразу нарисовать куда идти. Не пойму, — Нибелунг покачал головой. А ведь правда, от кого они таились? Одна сторона и так знает, а вторая ищет. Что-то с воротами не так. И если бы на них был запечатлён план прохода к самому главному существу, то нейромантам и подавно надо было их уничтожить. А они и пальцем не пошевелили. Опять Титан наврал. Вот бы поймать его…