— Ну как дела? — быстро спросил знахарь.
— Неважно. Журили меня, что я их кораблики взорвал.
— Какие? — опешил Изя Кац.
— Да те, в Центре ещё. Видишь ли, я весь флот шестнадцатого сектора взорвал, негодяй.
— Ну ты подумай, какие злопамятные, — осуждающе покачал головой папаша Кац.
— За то, что мы взорвали их платформу тоже пеняли, — добавил я.
— Мы здесь вообще не при делах, — развёл он руками.
— Я им так и сказал, но мне пообещали вечные муки.
— А ты чего?
— Я им пообещал их самих взорвать, слишком много о себе думают.
— Вот и правильно, так с ними и надо! — воодушевился знахарь. — А у нас пополнение.
— Я и так никого здесь не знаю. Мне что пополнение, что уплотнение. Так это они там по этому поводу радуются? — я кивнул на толпу мужиков, окруживших какого-то здоровяка.
— Нет. Они его хотят завалить.
— Натурально, насовсем? — вот ведь заняться что ли нечем? Книгу почитали бы.
— Ага.
— За что?
— Один из них якобы опознал в нём мура. Но муров к нам не подсаживают. Ошибочка, но они удила закусили, очень им хочется на ком-нибудь оторваться.
— Кто они?
— Компания одна. Типа крутые стронги были внизу когда-то. Удивляюсь, как они ещё живы. Может стучат? — папаша Кац как знахарь знал мои слабые стороны. Стукачей я не любил.
— Пойдём проверим!
— Их там шестеро, — шепнул он мне еле поспевая за мной.
— А ты на что? Эй, мужики о чём базар, — я подошёл к ним.
— Тебе какое дело? Мура мы поймали, — сказал вертлявый с выбитым зубом. Здесь видать уже выхватил, раз зуб не вырос.
— Есть доказательства? — поинтересовался я.
— Есть. Вон Сиплый его узнал. Сиплый, скажи! — вертлявый обратился к высокому и худому стронгу с головой в форме кабачка.
— Да чего там… — он и правда сипел как сифилитик без голосовых связок. — Я его энто, сразу срисовал! Он моего кореша зарезал, а печень на моих глазах сожрал.
— Муров к нам не сажают, — вклинился папаша Кац, — не ври!
— Молчи, плюгавый. Сюда кого только не сажают. Сами то вы кто? Ты с допросов не вылезаешь, стучишь поди куму? — вертлявый тут же возник перед знахарем. — Братва, да по ходу это одна компания!
— Долго думал? — я улыбался, предвкушая драку. — Короче, обсосы, бегом по койкам, пока я добрый ещё.
— Ты кого обсосом назвал? Ты знаешь кто я? — на сцену вышел ещё один персонаж. Ростом с меня и даже шире в плечах. Особенно меня поразил его подбородок сродни совковой лопаты. Очень удачно, не промахнёшься. — Я на элиту один ходил! Понял?
— А я на скреббера! — в первое мгновение они застыли, пытаясь переварить сей факт, но потом дружно стали издеваться надо мной позабыв свою первоначальную жертву. Пока они ржали я подошёл к парню, которого зажали в углу. Удобная позиция, спина прикрыта, сейчас посмотрим кто кого.
— Как звать? — спросил я парня лет двадцати с небольшим. Вблизи он выглядел вообще гигантом. Выше меня чуть ли не на две головы и косая сажень в плечах. Вот только выражение его лица меня смутило. Он же ребёнок! У нас был такой в части, на кухне обретался. Огромный добродушный ребёнок, немного застывший в развитии, какой из него мур к чертям собачьим.
— Арнольд, — у него был хорошо поставленный бас. И в то же время при своих габаритах он беспомощно озирался по сторонам. — Чего они от меня хотят?
— Меня зовут папаша Кац, а его Лесник. Говорят, что ты мур, — задрав голову сообщил папаша Кац.
— Кто это? — невинно спросил Арнольд. Правда, что ли отсталый? — Я недавно сюда попал. Не знаю ещё всего. — Оправдываясь ответил он. Так, понятно.
— Арнольд, подними руки вверх. У тебя есть татуировки?
— Нет, — он энергично замотал головой и поднял руки. — Мне бабушка запрещала делать их.
— Чем занимался дома?
— Я штангу поднимал, — добродушно сообщил Арнольд. Ну понятно всё с ним.
— Так, господа крутые стронги, — обратился я к мужикам, которые к тому времени уже закончили ржать. — Наколок у него нет. Он не мур, свежак же. Разве не видите?
— Слышь, заканчивай его защищать, он мур. Сиплый видел его, — вертлявый никак не мог успокоиться. Крови хочет, гнида, ну-ну.
— Сиплый ваш сам мур, я его тоже узнал! — клин клином вышибают.