— Он будет сегодня жертвой Аиду, — мужик засмеялся. Вероятно, он уже давно сошёл с ума сидя здесь и его безумный взгляд блуждал по сторонам, не фокусируясь ни на чём. Охранники потащили упирающегося мужика дальше, я оглянулся и увидел Лиану. Она уже стояла в своей клетке вцепившись в прутья и смотрела в нашу сторону. Лицо её всё было в слезах. Мы шли дальше, в следующей клетке сидел мужчина в белом скафандре, но без шлема. Он ничем не отличался от человека, я ещё подумал, где они космонавтов наловили? Именно такими Гном обрисовал космонавтов в двадцать первом веке.
— Твои соплеменники называют их внешниками. Они попадают сюда через пробои в пространстве, именуемый в простонародье чёрными дырами. Их возможности намного превышают ваши, но они тоже смертны. В Улье они пытаются найти секрет вечной жизни. Вот конкретно этот экземпляр скоро узнает секрет вечной смерти.
— Вы не дружите с ними? — ляпнул я.
— А зачем? Нам хватает своего общества. И потом они такие же люди, как и все, а мы проекции богов. Улавливаешь разницу?
— Проекции смертны?
— Вот ты куда клонишь. Хорошо я открою тебе секрет. Да, смертны. Но почему ты спрашиваешь?
— Как же почему, Персефона. Харон и Гермес хотят убить тебя, вот мне и интересно смертны ли проекции богов. Сами боги то понятны не подвластны ничему.
— А… с это стороны. Да, они пытаются уже давно. У нас здесь непрекращающаяся борьба.
— Ну и как их убить? Ты же не собираешься с ними политинформацию проводить?
— Чего? Я собираюсь их прикончить или кого-то одного, как только будут доказательства, но сама собрать я их не могу. Убить нас можно, как и обычных людей, но мы гораздо сильнее и убьём вперёд.
— Чем же я тогда?
— Ничем, я ещё не сошла с ума давать оружие в руки смертного. Ты мне найди доказательства, дальше, как договаривались, — ага я понял. Дальше ты меня просто кинешь в клетку.
— Я понял.
— Вот и славно. Я буду называть их по именам чтобы ты запомнил кто есть кто. Обычно я не снисхожу до этого. Много чести всякую шелупонь по имени называть, — я улыбнулся под капюшоном. Похоже для Персефоны все кроме неё шелупонь. Наш длинный путь по полю магмы закончился, и мы свернули в узкий проход в стене. Пока мы шли я старательно замечал ориентиры и теперь надеялся, что найду дорогу назад один. Времени у меня было мало, можно сказать вообще не было. Несколько дней после чего если я не справлюсь меня пустят на тушёнку. Я лихорадочно крутил головой стараясь найти выход. Силовой вариант я отмёл сразу, мне просто не одолеть даже её охранников, не говоря об остальных. Перехитрить тоже вряд ли, я даже не знаю, как подступится. Тупо сбежать? А куда? Лиана могла бы знать куда, она здесь гостит уже три недели, но, чтобы открыть клетку нужна печать. Куда не кинь везде клин. Может быть «вечеринка» подскажет что-то. За мыслями я не заметил, как мы оказались ещё в одном большом зале. Вообще вся эта подземная архитектура состояла из перемежающихся узких коридоров и обширных залов кое-где с колоннами. В центре зала стоял алтарь, Лиана была здесь это точно раз говорила о нём. Алтарь представлял из себя круглую платформу по периметру которой высились небольшие постаменты с половинками перламутровых раковин. Около алтаря нас уже ждал ещё один пассажир в чёрном плаще. Он снял капюшон и под ним оказалось странное лицо наполовину человеческое и наполовину птичье. Его нос и рот сливались в один большой острый клюв, и именно он шёл тогда с Персефоной. Я узнал его, как только он заговорил. Во всём остальном он был человеком и держал в руках чёрный бархатный мешочек.
— Вы, как всегда, вовремя, госпожа, — он поклонился Персефоне.
— Я всегда вовремя, иначе и быть не может. Где остальные? — её голос зазвенел под сводами пещеры. Из невидимых ниш стали выползать фигуры в плащах. Их было не меньше сотни. Ну вот попробуй их всех, арестуй. Патронов не хватит. Я готов был расплакаться, как мне это всё провернуть? Как? Ну разнылся как старая шлюха, думай, морячок, думай. — Гермес! Харон! Не вижу вас!