— Гермес хочет заложить взрывчаткой алтарь и взорвать тебя вместе со всеми.
— Какой проказник. И когда же? — она поднесла к моим губам полный бокал «живчика».
— Через одно жертвоприношение, — у меня получилось!
— Что ж. Я тоже их обманула. В следующий раз, то есть завтра у меня будет все семь жемчужин!
— Неужели элитник после одной жертвы формирует жемчужину? — как бы между прочим спросил я.
— Нет. Только вот никто не знает, что я его кормлю заранее, порой целый месяц на убой. Плюс ещё одно средство которого не существует в обычных условиях. Именно оно и даёт возможность простой элите разжиться беленькой.
— Ничего себе. Да тебе премию надо давать, — сморозил я. — За увеличение надоев.
— Надо, но никто не даёт. Выпил? Вот мы сейчас и увеличим надои, — я с ужасом ощутил её узкую ладонь у себя в паху. — Ты вот так когда-нибудь пробовал?
«Доили» меня ещё целый час после чего она наконец-то дала выпить простой воды, и мы обессиленные уснули. Проснулся я там же у неё под балдахином, видимо я ей понравился и выкроил себе ещё пару недель жизни после чего она найдёт себе другую игрушку. Сегодня предстояла интересная работёнка. Время пролетело быстро и наступил вечер, пора было заняться жертвоприношением. Только бы не Лиану. Иначе мне придётся менять план на лету. Конечно же у меня был запасной план и даже запасной запасного, но второстепенные не гарантировали стопроцентного выживания, что меня несколько удручало. Мы, как и в прошлый раз прошествовали мимо клеток, где её охрана вытащила двух внешников. Они зацепили своими арканами обоих астронавтов, и мы продолжили свой путь. Я украдкой взглянул на Лиану, она, вцепившись в прутья клетки смотрела нам вслед, и я буквально спиной чувствовал её. Дальше шло уже по накатанной. Вокруг алтаря собрался весь бомонд включая Харона и Гермеса. Аскалаф стоял на своём месте с мешочком туго набитым белым жемчугом. Под заунывное блеяние массовки он подошёл к Персефоне. Зря она наговаривает на себя что она бабушка Стикса. Ой, зря. Таких бабушек ещё поискать. В отличие от меня она ничем не закидывалась, и я думаю, что могла принять ещё половину своих «детей». Какой ужас! До чего вы опустились, товарищ капитан. Не успели попасть сюда, а уже два раза были злостно изнасилованы и один раз похотливо и цинично отымели несчастную девушку в стеснённых обстоятельствах. Плачет по вам партийное собрание и исключение из рядов, понимаешь с последующим расстрелом! За такое, товарищ Таманцев, можно и партбилет на стол положить. Надеюсь, что я больше туда не попаду. Все мои моральные устои полностью разрушились и я, пожалуй, тормознусь здесь. Но это так мысли вслух, всё равно обратной дороги нет.
Персефона стала раскладывать жемчужины в перламутровые раковины. Хор кастратов разошёлся ни на шутку и брал уже верхние ноты, переходящие в визг религиозного экстаза. Фигуры в чёрных плащах сотрясались, стараясь перемычать друг друга. Персефона закончила раскладывать и сошла с алтаря. Вскоре показался Гермес ведущий на заклание очередного элитника, а охранники вытолкнули в круг двух астронавтов. Вот-вот должна была состояться встреча «союзников» и заключения в жаркие объятия. Я оглянулся и увидел Харона на низком старте около стены. Гермес в этот момент отпустил поводок, и элита вошла на алтарь. На этот раз это был гипертрофированный минотавр, ящер с бычьей головой. Рогов там было с десяток, шкура была покрыта шестиугольными пластинами и пасть у него была далеко не травоядная. Что касается тела, то это был ящер с чешуёй и хвостом. Верхние лапы у него были короче и слабее нижних, но при такой пасти и клыках разницы не было никакой. Хор мальчиков-дистрофиков наконец-то заткнулся. Элита сделала два шага к первому астронавту, стоящему абсолютно спокойно. Наверно их опаивают чем-то, другой на их месте уже выдал бы какую-то эмоцию. Не все же проходили спецкурс товарища Камо. Быко-ящер протянул лапу к внешнику и довольно заворчал. Харон напрягся и отлип от стены, Гермес выглядел, совсем глупо копаясь в земле в поисках капсюля. Персефона стояла с торжествующей улыбкой на устах, по обе стороны от неё стояли охранники.
«Одер!»
Глава 13. И не осталось никого
Раз! Меня приподняло над землёй придав сил и скорости. Два метра до капсюля или один шаг. Вот и шнур с примотанной на конце охотничьей спичкой. Где чиркаш? Ага рядом, чык-чырык, как приговаривал коллега из Белоруссии! Пошла жара! Шнур полыхнул и заискрил, нормалёк. Шнур я укоротил и гореть ему теперь пять секунд из расчёта сантиметр в секунду. Два! Дальше десять метров по прямой. Я делаю три мощных шага отталкиваясь от земли и вот уже стою рядом с постаментом, на котором покоится раковина с белой жемчужиной. Здравствуй, дорогая. Сразу в рот, какая большая! Не подавиться бы. Три! Назад, назад. Быстрее. Шнур уже на середине, что за…? Четыре! Где этот гондон? А вот ты где. Я наконец-то увидел охранника с печатью-ключом, висевшей на поясе. Отттдай! Срываю кругляш печати, бью его по яйцам, йеехххааа! Ннаа ссукаа! Пять! Персефона, дорогуша с тобой было клёво. С силой щипаю её за задницу, её зрачки начинают расширяться! Будешь знать, как прогуливать спецкурс товарища Камо похотливая сучка. Шесть! Оглядываюсь в последний раз. Ну хоть кто-то провёл время с толком. На алтаре застыло полтора астронавта готовых к старту, половина одного из них уже в пасти у ящера. Гермес с плаксивым лицом, потерявшим капсюль. Харон разворачивается к выходу, ловкий мерзавец, но ты всё равно не успеешь. Семь! Резко отталкиваюсь и лечу метров на десять, приземлился, ещё раз. Быстрее! Восемь! Я уже далеко, я уже далеко, но почему я тогда слышу хлопок? Или взрыв? Взрыв! Мать твою я бегу быстрее взрывной волны! Я супермен! Девять! Поворот, до большой пещеры сто метров. За последнюю секунду я успеваю сделать два шага. Десять!