— Лесник, жопа просто, — Вовочка, который Гном подбежал ко мне с докладом.
— Подробнее?
— Никаких следов техники муров и даже их ног кроме как на дороге. По обе стороны от тракта ни одного следа. Будто испарились. Есть только одни странные. Длинные и продолговатые…
— Как лыжи? — спросила Лиана. Гном кивнул. — Внешники. Это их рук дело. Крови мало, значит на месте не разделывали и увезли с собой.
— На чём? — я реально не понимал. — На метле что ли?
— Шаттлы у них есть, самолёты, то есть. Врубаешься?
— Как самолёт может садится вертикально?
— Эти могут.
— Гильз почти нет. Как будто сами сдались, так постреляли для виду и лапы вверх, — добавил Гном.
— Они их загнали в свой шаттл и улетели. Куда? — как далеко вся компания могла улететь?
— Если бы знать, Лесник.
— Привет, Лесник. Мы тебя ждём, не начинаем, — к нам подошёл Пигмей.
— Чего не начинаете? — не понял я. — Вот есть мнения, что их увезли внешники на ковре-самолёте.
— Мы поймали одного мура. Он в кусты убежал поср… в общем по делам, а когда вернулся все уже тю-тю. Поговоришь с ним?
Пленный мур был под стать Пигмею, два метра с хвостиком и чрезвычайно наглой рожей. На меня он вообще глянул мельком и сплюнул на землю с презрением. И вот ещё фактик, на шее у него была наколота свастика. Натурально. Вот это ход.
— Фашист что ли? — я подошёл к нему и спросил. Он только ухмыльнулся. — Пигмей. Давай по-нашему по-бразильски. Глава гадюкинцев заулыбался и кивнул. Мы взяли его за связанные позади руки и дотащили до дерева.
— Лиана, разожги пока небольшой костёр, — я взял крепкую палку и нашёл ствол берёзы с подходящим по высоте суком. Положил на сук свою палку и к этому же дереву мы прислонили спиной мура. Завели назад руки и привязали к палке. Теперь он висел, не доставая земли ногами на своих руках и под тяжестью собственного тела постепенно выворачивал сам себе суставы. Вот такая импровизированная получилась у нас дыба. Это обстоятельство стёрло его ехидную улыбочку, но это было всего лишь начало разговора. Дав ему пару раз по печени для затравки, я вытащил финку и хорошенько прогрел её на костре. Гном и Лиана с интересом наблюдали за мной. Пигмей примерно знал, что будет дальше.
— Где люди, что ехали в тех машинах? — спросил его я, держа в руках финку.
— Их уже нет. Вы следующие, — мур совсем не понимал, куда попал. Я схватил его одной рукой за ухо, а второй резко отсёк это самое ухо полностью. Из глаз мура брызнули слёзы, его зрачки расширились, и он заорал, впрочем, тут же получив по морде заткнулся. Этот тоже не бывал на лекциях товарища Камо. А зря. Он что-то хотел сказать, но я только поглубже засунул кляп и сел у костра у него на виду. Надел его ухо на кончик ножа и стал жарить. Люблю хрустящую корку. Гном убежал блевать, Лиана сглотнул ком во рту.
— Соли нет ни у кого? А то не успел позавтракать, — чуть ли не извиняясь спросил я. Боковым зрением я заметил как поплыл мур. Он уже не смеялся, а плакал. Мне надоело жарить я сбросил ухо в костёр и вернулся к привязанному муру. Недолго думая, прижёг раскалённым клинком его татуировку со свастикой на шее. Мур изогнулся как рессора и беззвучно заорал. Я вытащил кляп чтобы все послушали этот его призыв к брачным играм. Затем вспорол на нём комбинезон и содрал его, обнажив грудь всю в наколках.
— Ты чего реально фашист? — я застыл с ножом в руке.
— Нет! Старшие кололи себе, и я тоже решил.
— Да на тебе, долбоёб живого места нет. Это Гитлер, а это кто? — я подошёл ближе, чтобы рассмотреть какого-то лысого обсоса.
— Бандера, наш герой.
— О как. Ну ты приплыл сынок. Смотри как мы делаем, — я аккуратно обвёл лезвием рожу Гитлера и ухватившись за края резко дёрнул. Мур заорал и получил кляп. Следующий на депиляцию был Бандера. На этот раз только глаза сказали о том, как ему больно расставаться с мордой фашистского прихвостня. — Ещё есть лики? — мур энергично тряс головой. — Ладно на слово поверю. Даже на жопе ничего не наколол? Давай продолжим. Ты, наверное, плохо слышал? — Я подошёл с другой стороны, где у него ещё росло ухо. — Я повторю вопрос. Где люди, что ехали на тех машинах?