Врата открылись на поляне посреди небольшой рощи, вплотную прилегающей к вилле Вечного. Здесь, в королевстве Альдемар, нобили не окружали свои владения высокими стенами, предпочитая вместо того использовать зеленую ограду, выращенную магией и оживленную ею.
— Ближе к дому эманации слишком сильны, Врата работают нестабильно, — привычным равнодушным тоном пояснил Вечный, — пришлось открыть здесь. Прибери двор у парадного входа, избавься от мусора. Сожги или закопай, как хочешь. Я вернусь к вечеру.
Вновь открыв Врата, старый маг исчез, оставив Арона стоять в растерянности.
Какие еще эманации?
Какой еще мусор?
И такой резкий переход от почти откровенно высказанной угрозы убить Арона к прежнему небрежному тону…
Идти от рощи до самой виллы было недалеко — ухоженная тропа, выложенная по краям белой галькой, быстро вывела Арона из-под сени деревьев на открытое пространство, почти к самому дому — сейчас непривычно тихому.
Вилла была велика, слуг было много, и они не были молчаливы. Обычно не были.
Впрочем, мертвецам разговаривать сложно.
Почти все они лежали на мощеных плитах перед парадным входом виллы. На лицах одних застыло изумление, на лицах других — ужас. И над всеми телами действительно ощущались сильные эманации Темной магии…
Нет, не Темной… Ощущение было похожим, но и только.
Мертвой магии.
В отличие от Темной, Мертвая магия делала воздух тяжелыми, вязким, застревающим в легких. Земля, пропитанная Мертвой магией, пружинила под ногами, и чем ближе Арон подходил к телам, тем сильнее он это ощущал — будто сухой глинозем южной провинции Набер вдруг стал болотистой почвой, оставляющей влагу в каждом отпечатке следа… Арон обернулся — и действительно, его летние ботинки продавливали в земле глубокие следы, которые тут же наполнялись водой… Нет, не водой — черной кровью земли, густой, маслянистой и липкой…
Арону прежде не приходилось присутствовать там, где только что принесли кровавую жертву. Прежде он бывал только в местах старых жертвоприношений — будь то смертные леса и холмы, или поля битв, где некроманты поднимали мертвые армии. Там никаких эманаций уже не ощущалось.
К горлу подкатила непривычная тошнота. У Арона был крепкий желудок, способный переварить почти все, но что-то в этом воздухе — который, хотя и не пах ничем, но оставлял в горле ядовито-сладкий привкус, — что-то было в нем настолько мерзкое, что внутренности переворачивались.
Ступив с тропы на мощенные плиты перед домом, где лежала большая часть трупов, Арон остановился. Значит, именно их Вечный велел ему убрать?
Темные маги, особенно старые, были теми еще циниками, но ни от кого из них Арон еще не слышал, чтобы мертвецов называли «мусором».
Усилием воли подавив бунтующий желудок, но все равно стараясь дышать неглубоко, Арон огляделся. Магии в его эррэ не осталось ни капли, и, судя по тому, как медленно возвращалась Сила к другим молодым магам после мастерского экзамена, до завтра магичить он точно не сможет. Хорошо хоть слабость из тела ушла.
После кратких поисков подходящего места Арон обнаружил небольшой овраг в той самой роще, прилегающей к вилле — подходящее место для общей могилы.
Одного за другим Арон переносил туда мертвецов и аккуратно складывал рядами. И, глядя на их лица, уже равнодушные ко всему, впервые за очень долгое время почувствовал в душе мерзкое скребущее чувство.
Угрызения совести?
Арон практически не сомневался — всех этих людей убил Вечный. Убил, чтобы получить достаточно Силы и поднять армию мертвецов для вчерашнего испытания. Значит — они умерли из-за Арона. Не по его вине, но из-за него.
Сорок шесть мертвецов. Женщины и мужчины, дети и старики — для жертвоприношения сгодились все. Обычные люди, жившие своей обычной жизнью. Арон не имел ничего против убийства врагов, но никто из этих людей не был врагом ни Арону, ни Вечному.
Взгляд Арона упал на молоденькую горничную, чье тело он перенес сюда одним из последних. Сенапе, так она назвалась, когда, краснея и смущаясь, пыталась заигрывать с ним два дня назад. Арону было тогда не до нее — но имя и лицо он запомнил…
Как только магия вернется, он даст этим людям огненное погребение — жители королевства именно так хоронили своих мертвецов.