На кухню я тоже сунулась. То есть не сама, а отправила свою магию, которая отчиталась, что там аж три поварихи и да, мама в их числе. Причем уже тринадцатого уровня, хотя ещё несколько дней назад, когда я только-только нашла их через систему, мама была одиннадцатого, а отец тринадцатого.
А теперь вопрос! Каким образом может повысить свой уровень повар аж на два пункта?
Сама я ответа не знала, а спросить у мамы прямо сейчас не могла, так что оставалось только ждать и надеяться, что уже совсем скоро всё разрешится. При этом я уже понимала, что выкупить их вряд ли получится. Мама - повар от бога, да и отец тут явно в фаворе у хозяина, так что он будет последним глупцом, если польстится на деньги, не просчитав перспективы. Да и сколько? Я даже не знаю, сколько тут стоят рабы!
Хотя, можно будет шибануть инфернальностью, да и просто попробовать подчинить… Хм-м, идея. Надо только сначала избавиться от полковника.
Что будет очень и очень сложно.
Тем временем градус веселья в таверне нарастал, работяги стали всё чаще требовать зрелищ и вот, наконец, время пришло.
Сначала кто-то зычно крикнул “расступись”, затем, сидящие в центре мужчины, слаженно сдвинули столы плотнее, окончательно освобождая центр и очень неудачно перекрывая обзор нам, но тигр даже не пошевелился, а его подчиненные уже разбирались с этой проблемой, раздвинув лишнее право и влево, причем вместе с зеваками, не рискнувшими возмущаться, так что нам открылся идеальный вид на “татами”.
Мужчины провернули всё очень быстро и практически бесшумно, так что в общем гвалте это мало кто заметил, а мы уже сидели за столом снова полным составом. Но вот, наконец, расселись самые припозднившиеся, рассредоточились вдоль стен те, кому не хватило сидячих мест, а в центр зала вышел хряк. Расы шунбэй, не просто массивный, а жирный, но при этом подозрительно проворный, с гипертрофированными чертами лица, больше всего напоминающий кабана, он имел пронзительно-визгливый голос, но как только заговорил, последние разговоры в таверне стихли.
– Приветствую гостей и завсегдатаев моей таверны! Сегодня пятый день, как мы проводим отборочные бои за звание чемпиона района! И пускай наши кошельки не такие толстые, как у великих семей, пускай имена наших бойцов никогда не попадут в списки императорской комиссии, но мы-то с вами прекрасно знаем, кто тут на самом деле настоящие чемпионы империи!
Толпа восторженно заголосила, едва не оглушая, но хряк вскинул руку, дождался тишины и заговорил:
– И по нашей уже устоявшейся традиции напоминаю: любой из вас в любой момент может вызвать чемпиона текущего боя и поставить на кон десяток золотых. Бой не до смерти, ведь мы с вами знаем цену жизни… - посетители снова одобрительно загомонили, а хряк расплылся в мерзкой ухмылочке, - но бывает всякое, сами понимаете. Начнем! И первыми на ваш суд согласно брошенному жребию выходят Ваха-молот и Нграбнг-шустряк! Встречаем бойцов! Встречаем! Лизка, Варька, принимайте ставки!
Моментально сделав стойку на привычные мне женские имена, сразу нашла взглядом тех самых двух подавальщиц, которых почему-то упустила из внимания до этой минуты, и тут же отправила к ним заклинания на исследования. Уделила внимание и бойцам, но пока они меня не заинтересовали: местные задиры из числа работяг, причем посредственного, двенадцатого уровня оба. Один и впрямь крепкий с большими кулаками, второй более худощавый и вертлявый. Оба рогатые и темнокожие, причем Ваха ещё и с копытами, а второй, с совершенно непроизносимым именем - тоже босиком, но его ступни больше походили на ступни ящера. Например, крокодила.
Поколебавшись, всё-таки просканировала и их, пытаясь понять, у кого какие шансы на победу, и даже подумала, а не поставить ли на кого-нибудь из них золотой, но Кир меня опередил:
“Разогревочные бои обычно договорные. Не думаю, что вообще стоит делать здесь ставки. Разве что из желания удовлетворить личный азарт. Хочешь?”
Подумав… Кивнула. Мне интересно. Никогда на такое не смотрела, и тем более не делала ставки!
В итоге попросила у ракшаса один золотой и, когда рядом с нами очутилась шестирукая женщина, поставила на Ваху - несмотря на обманчивую неповоротливость, в мужчине ощущалось внутреннее спокойствие, тогда как шустряк нервничал. Не откровенно, но это угадывалось по его чересчур резким движениям и бегающим глазкам.