Девочка, ставшая тетенькой, умна, она знает в красках толк. Она, кстати, хорошо рисует.
Бывшая учительница стала еще тоньше. У нее нашли литературную болезнь – чахотку, сиречь туберкулез, она лечилась и вылечилась. Коллеги ее уважают, хоть и считают «немного тю-тю», а муж – белый рыхлый тюфяк с подслеповатыми глазами – любит ее тихой уверенной любовью, и вместе они получат все, чего заслуживают, потому что так хочу я, додумывающий им будущее, чувствующий, как угасает, разваливается на атомы призрак большого сюжета, и у меня хватает сил лишь на то, чтобы уловить его за хвост.
Совершенно другая девочка, из другого совершенно города (тут, пожалуй, скажу, что и из другой страны), которая сама пишет хорошие стихи, рассказала мне об учительнице, в которую была влюблена, которой в школе еще призналась в своей любви (сколько таких девочек, таких учительниц, таких сюжетов, малых, прорисованных едва-едва?). После многих, многих лет к ней – уже не школьнице, а молодой женщине с горючим трагическим комом в груди – приехала погостить дочка учительницы, точная копия своей матери; она поселилась у нее на пару дней, а однажды утром села напротив, в кухне, и бывшая школьница залюбовалась школьницей нынешней… Вот и все, в этом открытом финале мне видится и покой, и свет, пусть и лишенные всякой внятной досказанности.
Растворяющийся в белесой дали большой сюжет.
То там, то сям.
Прэтти фит
Девочки, вы меня простите, но некоторые ваши тайны не могу держать в себе. Не потому, что вас опорочить хочу, – напротив, благодаря вам мне очевидно становится, что дороги к счастью разнообразны: нет единого на всех пути, а иные так и вопреки счастливы, просто потому, что захотели.
Вот, значит, история. Почти все правда.
Одной молодой женщине срочно требовались деньги. Она купила новое пальто в красно-бурую клетку, а к нему лохматый берет, перчатки, облегающие руку, как вторая кожа, сумку-баул с большой пряжкой и сапоги из резины, разрисованные маками. Попутное обошлось даже дороже основного, поэтому платить за квартиру оказалось нечем, и хозяин мог в любой момент попросить их с мужем вон: за таким жильем (с отремонтированной ванной, солнцем в спальню и большой кухней) очередь враз выстроится, только свистни!
С мужем у них были современные отношения, и поэтому за квартиру платила она, а он мог исчезнуть из дома и отсутствовать несколько дней. Раз, проснувшись одна в своей спальне, похожей на сырную дольку, она, не вылезая из постели, раскрыла ноутбук, стала читать записи виртуальных друзей и наткнулась на объявление. «Девочки, кому нужна подработка?» – писала одна френдесса, ни имя, ни фотография которой нашей героине ни о чем не говорили.
Она нажала на ссылку и вышла на лысую, ничем не украшенную страницу, где размещался один только текст по-английски – очень простой текст, для понимания хватило даже ее школьных знаний. Некое агентство искало красивые ноги. Оно обращалось к моделям, актрисам и просто молодым женщинам с pretty feet. 500–800 долларов в неделю за footsessions… Вы остаетесь одетыми… Стопроцентная легальность…
Она подумала, что, дожив до двадцати семи лет, даже не знает, красивые ли у нее ноги. Ухоженные – да, с педикюром – да, с пальчиками ровными и шелковистыми пяточками. Все это у нее было, но считать ли набор этот красивым, она не имела понятия.
Интернет ей тоже не помог. Один американский режиссер в интервью спел женским ногам целый гимн, а в пример привел ступни одной известной актрисы, имеющей сорок четвертый размер.
У нее был тридцать шестой.
Она поискала в Сети еще и нашла рассказ про изуродованные ноги аристократок в средневековом Китае: девочкам в детстве ломали кости стоп и туго их обертывали, в результате они превращались в стручки, на которых юные женщины не могли самостоятельно добраться даже до сортира, и требовались служанки, чтобы поддерживать их с обеих сторон.
Что до собственного тела, ее, в принципе, все устраивало: и светлые волосы, густые и длинные, и маленькая грудь двумя теннисными мячиками, и тонкая талия, и уютная попка. Прежде, оценивая себя, она и не взглядывала на свои ступни, пусть и не забывая украшать пальчики педикюром.