- Простите меня, - невежливо перебила юношу Карина, которой корсет, казалось, врезался в самые легкие, не давая вздохнуть. - Простите!
Подойдя к родителям и сэру Рошусу, и извинившись за необходимость из-за дурного самочувствия покинуть их, Карина чуть ли не бегом вышла из комнаты.
- О, это все духота и волнение, - понимающе улыбнулась леди Вейсер, глядя вслед дочери и переводя взгляд на смущенного Даниэла.
И, позвав служанку, женщина велела принести всем еще лимонада.
***
Я почти ничего не помню. Кроме ветра, дующего за окном, кроме выцветших занавесей, пыли, танцующей в солнечных лучах и холода мрамора. Я почти не помню, что такое смеяться на самом деле, как цветет каштан и каково это: посадить занозу в пятку. Но когда я закрываю глаза, мне начинает казаться, что я вспоминаю, что твои волосы пахнут сладостью.
***
Слуги уже поднялись, когда Карина осторожно приоткрыла дверь спальни и, оглядевшись, вышла из комнаты. Бесшумно двигаясь в домашних туфлях, девушка прошла по галерее и остановилась перед крайней комнатой. Медленно и аккуратно нажав на ручку, Карина тихо отворила дверь и шагнула внутрь, оказавшись в гостевой спальне.
Окно выходило на восток. Занавеси были отдернуты и окрашенное в розовый небо на горизонте, и встающее солнце заполняли комнату бледным светом.
Вход в восточное крыло на обоих этажах был закрыт - но парапет был достаточно широк, чтобы перейти по нему.
Карина с трудом открыла ставни и, переведя дух, посмотрела вниз.
Не так уж и высоко - главное, чтобы никто из слуг не увидел, как леди Вейсер, будто безумная, перебирается от одного окна к другому.
Окно.
Карина застонала.
Конечно же, все окна восточного крыла закрыты - как она перелезет с парапета внутрь комнаты?
Действительно безумная - гоняется за призраком как лиса за листом в траве.
Почему лиса? Почему лист? Разве лисы гоняются за листьями?
Бывают ли листья окрашены в нежно-розовый свет, если по ним стучат капли утреннего дождя?
Почему ветер надувает паруса?
Почему кажется иногда, что где-то кто-то бесконечно близкий зовет тебя, и мелодия шкатулки играет, и ноты складываются в твое имя?
Но ты не можешь вспомнить.
Карина постучала кулаком себе по лбу.
Не от мира сего, или мир не в себе, вывернутый наизнанку, когда она одна сохраняет присутствие духа?
И может ли дух поцеловать тебя? Грех ли это и распутство? Или настоящая жизнь, такая же горячая, как кровь, текущая по жилам?
Карина тряхнула головой, прогоняя оцепенение.
Выйдя из комнаты, девушка постояла в нерешительности, а затем, как во сне, пошла дальше по галерее, пока не обнаружила себе стоящей перед запертой дверью восточного крыла.
Почему-то Карине вспомнилась недавно увидевшая свет книга о девочке Алисе, попавшей в страну, где все было странно и по-другому. Книга Карине не понравилась - слишком смущала и будоражила и без того неспокойное воображение, а некоторые образы и вовсе вызывали чувство неприязни, граничащей с непристойностью. Но сейчас Карине отчаянно хотелось уметь становиться крошечной, чтобы пролезть в замочную скважину.
Девушка нажала на дверную ручку. Тихо щелкнул замок. Карина надавила на ручку всем весом, и тяжелая дверь нехотя открылась. В лицо девушке пахнуло пылью и затхлостью.
Вероятно, леди Вейсер или нерасторопные служанки все-таки ленились поворачивать ключ в замке.
За дверью шло продолжение галереи; свет падал в высокие, незанавешенные окна, давая Карине возможность оглядеться. Меж окнами стояли диваны с пожелтевшей обивкой, и столики с пустыми вазами. На стене напротив висели картины - Карина вспомнила, что отец лорда Скоутер был страстным поклонником живописи. Особенно - вот горькая ирония - севильской и валенсийской школ.
Ощущая, как вдоль позвоночника пробегает сладкая дрожь, Карина несмело шагнула за порог и медленно пошла по галерее.
Солнце всходило все выше, и было видно, как в тонких, проходящих сквозь стекло лучах, висят пылинки.
- Тиаго? - позвала Карина. Голос отозвался еле заметным эхом.
- Тиаго, сколько еще я буду бегать за тобой? Что еще я должна сделать, чтобы снова уви.. увидеть тебя? - голос девушки дрогнул. - Или тебя больше нет в этом доме?
Тишина проглотила отзвук слов и сомкнулась вокруг Карины.
Выйдя из галереи, девушка замерла в нерешительности, а затем повернула направо и потянула на себя первую же дверь, готовая ходить из комнаты в комнату пока... пока что-нибудь наконец не случится.
Тяжелые бархатные портьеры наполовину задернуты, почти не пропуская в окна свет, и Карина заморгала, привыкая к полумраку. А затем прикусила губу, и, шагнув в сторону, осторожно провела пальцами по корешкам книг - первых из сотен, что занимали идущие под потолок стеллажи. Комната была большой и полукруглой - когда Карина смотрела на восточное крыло снаружи, ей казалось, что за цветными витражами должен был находиться танцевальный зал. Но отчего-то кто-то из Скоутеров решил, что это станет самым подходящим местом для библиотеки.