Возле нее кружили какие-то парни, потом они предложили сходить нам на стадион школы, находящейся недалеко от парка, где устраивались танцы, и мы пошли. На меня обратил внимание худой прокуренный мальчишка и всю дорогу пытался обнять. Я протестовала. Зато сестра была не против поцелуев с каким-то парнем, которого только что встретила.
Я не осуждала, просто не хотела на это смотреть. Не мое это дело, да и я здесь только для мебели, чтобы родители потом сестре нотаций не читали. Не то чтобы она была ветреной, но в последнее время она вела себя так, словно собиралась успеть все до свадьбы. А перед смертью не надышишься, как говорится. А может, у нее не ладились отношения с ее молодым человеком…
На стадионе мой ухажер начал откровенно наглеть и принуждать меня к поцелую. Если бы он был чуть симпатичнее и вел себе немного по-другому, кто знает, может, я бы не стала так реагировать. Я ударила его по лицу, не задумываясь о последствиях. Благо, он всего лишь назвал меня дурой и бросил недалеко от целующейся парочки. Я не знала, что делать, и понурив голову, вымеривала шагами беговую дорожку, потом стала считать ступеньки. Вскоре мне это просто надоело, и я побрела домой, предупредив об этом сестру. Та лишь буркнула что-то и помахала мне рукой на прощание. А чего еще я от нее ждала?..
Дорога домой была не очень долгой, примерно около часа, но я не могла появиться дома без сестры. И дело было не в родителях, а во мне самой. Я пообещала, что вернемся вместе.
Так что не спеша топала по тротуару, иногда поднимала голову, чтобы посмотреть на мерцающие точки в небе, которыми казались звезды, выглядывающие из темных туч проплывающих рядом. Уличные фонари все еще не горели, и начинал капать дождь. Он не был холодным, поэтому не доставлял мне особых неудобств, и все же до поры до времени. Уже через несколько минут он хлестал по лицу, искупал меня с ног до головы и заставил содрогаться от холода. И снова чудеса? Дождь закончился также неожиданно, как начался, зато подул легкий ветерок, пронизывая меня насквозь. Замерзшая и злая, я шла дальше вперед, хах, на север, когда услышала шаги за спиной.
Кто-то быстро меня догонял. Наверное, сестра. Обернуться я не успела. Человек нежно приобнял меня, вынуждая вздрогнуть от неожиданности, и вдруг спросил мягким мелодичным голосом:
― Что же вы одна гуляете по ночам? Мало ли кого здесь встретить можно.
― Д-да, ― испуганно замерев на месте, подтвердила я спустя несколько секунд, на которые потеряла дар даже думать, не то что речи, ― например, вас.
Кто так делает вообще?! Напугал до чертиков! И… и какого лешего ты обниматься лезешь?..
С каждой мыслью мой страх перерастал в гнев, и, нахмурившись, я скинула его ладонь. Резко развернулась, чтобы высказать все, что думаю о его поведении, а на самом деле сбросить то, что накипело, да уперлась носом в его широкую грудь, тут же почуяв запах сигарет. Осторожно подняла глаза выше, рассмотреть его лицо не получилось: лунный свет был недостаточно ярок для этого. А вот выше он был примерно на две головы и одет во всё темное. В левой же руке светилась красным огоньком зажженная сигарета.
― Логично, ― усмехнулся парень, вспомнив, что все же нужно ответить на мою реплику. ― Но я же не маньяк какой.
― Мне откуда знать?! ― нервно бросила я, крутнулась на каблуках и поспешила вперед, но по шагам поняла, что он последовал за мной.
Какие чудеса на этот раз?! Господи-боже, пусть он пройдет мимо!..
― Я Эдуард, ― представился незнакомец и накинул мне на плечи теплую куртку, пропахшую табаком.
Я обернулась: парень теперь был в футболке. Холодно ведь.
― Я не могу… ― Даже попыталась снять куртку, но Эдуард приобнял меня за талию и просто ответил:
― А я не спрашивал разрешения.
Я испугалась, сразу замолчала, почувствовав в его голосе сталь. Нет, это не был приказ, но я поняла, что лучше вести себя тише. В надежде оглянулась по сторонам, стараясь различить в темноте еще кого-нибудь. Увы.
Не говоря больше ни слова, Эдуард повел меня дальше по дороге, заставляя беспокоиться лишь сильнее.
―Спасибо, ― шепотом поблагодарила я, просунув руки в рукава куртки, которая оказалась мне платьем. Стало действительно теплее.
― Ты идешь домой? ― поинтересовался он снова мягким голосом, словно мурлыкал, а не говорил.