сможешь отказаться, скажешь, что было оказано давление», — могут посоветовать
«добрые» сокамерники. Бред! Если обвиняемый на суде начинает вдруг отказываться от
своих первичных показаний, ссылаясь на грубое давление со стороны следствия, ему
потребуются титанические усилия, чтобы доказать, что эти показания не соответствуют
действительности. А если новые показания обвиняемого напрочь перечеркивают
генеральную линию следствия, сведя на нет все его усилия по созданию «железной»
доказательной базы, то суд однозначно станет на сторону следствия. И тогда вам,
наверняка, сидеть по полной программе. Дело в том, что у нас в стране пока не создан (и, скорее всего, этого не случится в ближайшем обозримом будущем) институт независимого
судопроизводства. Практически все судьи, следователи, прокуроры и многие адвокаты
начинали свою карьеру в одной и той же школе — районном отделении милиции. По
большому счету — это одна шайка-лейка… Сделайте правильные выводы.
Жизнь в бизнесе сегодня тяжелая, и каждый бизнесмен может элементарно превратиться в
мальчика для битья. Я бы советовал на всякий случай всегда иметь при себе телефон
надежного, проверенного адвоката, лучше того, который никогда не работал в органах. От
адвоката зачастую зависит исход всего дела, вернее, от его умения получить и передать
необходимую информацию со свободы подследственному и обратно. Я никого не хочу
обидеть, но Система мастерски забрасывает сети, и многие адвокаты, плавая в мутной
воде грязной правоохранительной лужи, заботясь о своей карьере, попадают в них и
начинают на систему работать. Некоторые просто «стучат», выведывая у подозреваемого и
отдавая следствию важнейшие факты, после чего продолжают защиту уже окончательно
запутанного человека, рассказывая ему, как сложно будет «решить его вопрос», и получая
еще большие дивиденды. Повторяю, старайтесь иметь «своего» адвоката, которому вы
доверяете.
А лучше всего — чтите уголовный кодекс, как это делал вечно живой Остап Бендер. Купив
Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы Украины с комментариями, не
поленитесь потратить несколько недель на их внимательное изучение, дабы в самой
неприятной ситуации не пасть лицом в грязь перед «защитниками закона» и хоть что-то
противопоставить правовому беспределу, давно ставшему у нас нормой жизни.
Но вернемся к нашим баранам. Одним из расхожих методов получения интересующих
следствие сведений, наряду с разного рода «выбиванием» их из подследственных,
является подбрасывание к нему в камеру стукача, «курицы». Мне повезло, что меня не
пытали. Наверное, сказалась моя интеллигентная внешность, и они решили, что и так
меня расколют. Сведущие люди предупреждали меня, что могут подсадить кого-нибудь,
кто попытается вытянуть из меня чуть больше того, что я наговорил в протоколы, но кто
же мог подумать, что это будет такой профи!
На вторые сутки ко мне подсадили соседа. Это был типичный бомж, грязный, рваный и
вшивый, которого звали Боря. За плечами у Бори было четыре ходки. Жизнь его долбанула
стандартным для «совка» образом: после тюрем никто не брал на работу, жена бросила, из
квартиры выписали, из документов — одна справка об освобождении. Эдакое ходячее
несчастье. Зато зэковского опыта — море! Он без умолку рассказывал мне истории из
своей нелегкой жизни, за себя и за меня уплетая за обе щеки уму не постижимое варево —
«баланду», которое он любовно называл «борщечок», заедая его хлебом специальной
выпечки, от которого через полчаса раздувался живот от метеоризмов. После еды (в ИВС
кормили три раза в день) он бегал туда-сюда по камере — гулял, поминутно подходя к
дверям и громко и весело «громыхал» в сторону охранника, «попкаря», который, скучая, бродил по коридору, время от времени заглядывая в «глазок». Поражаясь его опыту в
вопросах самозащиты во время следствия, я как-то незаметно для себя все больше стал
подумывать о том, а не спросить ли у него, как мне себя вести в моей ситуации. И он, видимо, чувствуя это, с удивительным артистизмом помог мне. Я таки рассказал ему
некоторые подробности своей «делюги», хотя у меня хватило ума умолчать о
существенных деталях, которых не знало следствие. Он мне что-то там посоветовал,
потом его вызвали якобы на допрос, после которого он сказал, что его, скорее всего,
отпустят. И тут меня осенило: а не передать ли мне на свободу через него маленькую
записку? Так, ничего не значащую, для своего товарища, которому я поспособствовал в