— Ноерс хороший человек, — осторожно сказал Эмори. — Лучше подумайте пару раз, прежде чем сделать какой-либо серьезный шаг.
— Мы никогда ничего не делаем, не подумав, Джон, — сказал Кавана с какой-то внезапной подозрительностью. — Жалкий Манди-Ричардсон доставит нам проблем с клиентом. У нас не должно быть такого, Джон.
— Конечно же, нет.
Кавана пробормотал что-то о том, что его зовут, и прервал связь. Сердито нахмурившись, Эмори отвернулся от экрана. Кавана мог отыскать ошибки в чем угодно, а завтра начнется работа над новой пьесой нового писателя.
Видеофон зазвонил снова. Эмори прикрыл глаза, глубоко вздохнул и ответил. Это оказался Ли Ноерс, и выглядел он взволнованным. Прежде чем он успел что-то сказать, Эмори спросил:
— Вы видели пьесу сегодня вечером?
Ноерс нетерпеливо поморщился.
— Конечно же, нет. Да черт с ней, с пьесой! Послушайте...
— Это вы послушайте. Что-то пошло не так с рейтингом Манди-Ричардсона, и Кавана злится. Грабен еще не знает, что произошло, но лучше будьте на связи, когда он узнает. Уже ходят разговоры о том, чтобы сделать из вас козла отпущения, когда канал захочет выпустить пар.
— Да черт с ними, — огрызнулся Ноерс. — Как я могу волноваться о какой-то проклятой видеопьесе, когда страдает друг?
— О ком вы говорите? — с внезапной тревогой спросил Эмори.
— О Беккете. Полчаса назад к нему в квартиру ворвалась группа хулиганов и все там разнесла вдребезги. Они называли себя «Налетчиками Ривердейла» Вы слышали о таких? Они избили Беккета и включили воду в ванной. Он очнулся в воде почти в метр глубиной.
Эмори пробормотал короткое, резкое проклятие, затем спросил:
— Кто-нибудь поехал к нему?
— Виглан уже едет. Я тоже выезжаю, как только закончу с вами говорить.
— Может, мне тоже приехать?
— Пока что не надо, — ответил Ноерс. — Он сейчас в плохой форме, и мы не хотим переутомляться его. Но я решил сообщить вам, что произошло.
— Спасибо, — сказал Эмори.
Он холодно уставился на погасший экран. «Налетчики Ривердейла», подумал он и сердито фыркнул. Должно быть, они здорово повеселились со старым, беспомощным Беккетом.
Теперь он понимал, что могло убедить таких людей, как Ноерс, буквально больных от бессмысленной жестокости и кипящей внутри ненависти, что человечество нужно стереть с лица планеты, а саму планету передать пришельцам. И Эмори с горечью понял, что мог бы сделать то же самое, если бы по нему ударили чуть-чуть сильнее. «Налетчики Ривердейла», снова подумал он и выругался.
Первую репетицию «Безумия и фортуны» назначили на следующий день, на восемь вечера. Работники шоу-бизнеса предпочитали работать после наступления темноты. Днем Манхэттен был забит народом, который слегка рассеивался с девяти до семнадцати часов рабочего дня. В восемь пополудни толпа в основном рассасывалась и на работу заступал ночной народ.
Эмори работал над сценарием почти за шесть, с перерывами на обед, затем оделся и поехал. До прибытия в студию ему еще нужно было кое-куда заехать.
Было почти семь вечера к тому времени как он добрался до подвальной квартиры Теда Беккета в Ривердейле. Беккет был у себя, в изношенном сером халате, его сопровождал Мэтт Виглан.
Квартира выглядела местом катастрофы. На полу еще кое-где лежали несобранные тряпкой лужи, стены, очевидно, поливали из шланга, так как прилипшая серая бумага на них указывала места, где висели у Беккета копии картин Пикассо. В луже у самых ног Эмори плавала книга. Эмори увидел ее название: «Замок». Корочка была оторвана, и страницы свободно болтались на поверхности воды.
— Привет, Джон, — тихим, усталым голосом сказал Беккет.
На голове у него, как тюрбан, была толстая повязка, нижняя губа раздута, правый глаз подбит. Эмори увидел, что киноэкран, висящий позади него, стал в три раза короче.
— Почему это произошло? — спросил Эмори.
Беккет пожал плечами.
— Это давно уже должно было случиться. Живущие по соседству сидят, прижимая уши к стенам и подслушивая всякий раз, когда у меня идет показ фильма. Они, должно быть, и уведомили местный комитет линчевателей, что люди собираются здесь думать. Разумеется, они не могли допустить, чтобы такое продолжалось, поэтому... — Беккет пожал плечами, кивнув на разгром. — Они появились вчера вечером. Человек семь-восемь, в масках. Они прошли мимо меня и начали сваливать книги с полок. — Беккет задумчиво поглядел на мокрую кучу, которая была его библиотекой, и добавил: — Я рад, что они вырубили меня. Не хотел бы я быть в сознании, пока они творили все это.