«Посылаю Вам письмо к Покатилло (один из тульских чиновников. — ¦ В. Н.) и еще раз прошу позаняться этим делом», — пишет Тургенев Н. А. Щепкину 17 сентября 1878 года из Петербурга. «Пошло ли в ход дело Жикина и получили ли Вы вовремя мое письмо к г. Покатилло?» — напоминает писатель Н. А. Щепкину в письме от 25 сентября 1878 года уже из Бужеваля. Через два с половиной месяца, в письме к Н. А. Щепкину от 9 декабря 1878 года, писатель вновь обращается: «Дело жикинское подвигается — или нет?».
Несмотря на страшный бюрократизм, продажность чиновничества и многочисленной «канцелярской мелюзги» во всех инстанциях, писатель все еще надеялся, что справедливость должна восторжествовать.
«…Авось и Жикина можно будет доехать… Хоть надежда эта все еще порядком неверна», — разуверял сам себя Тургенев в письме к Н. А. Щепкину от 26 декабря 1878 года.
Так прошел еще год. Видя, что судебное разбирательство с жалобой на кулака Жикина зашло в тупик, Тургенев поручает своему управляющему Н. А. Щепкину нанять юриста. Вести дело был приглашен известный в то время в Туле юрист Н. П. Черносвитов.
«Сейчас получил я Ваше письмо — и немедленно отвечаю, — писал Иван Сергеевич Н. А. Щепкину 29 мая 1879 года. — Вполне согласен со всем, что Вы пишите — и прилагаю один экземпляр, присланный г. Черносвитовым с подписанным моим согласием». Но и эти меры не помогли. Прошел еще год, а судебное разбирательство продолжало затягиваться. Жикин по-прежнему пользовался отнятой у каленских крестьян землей и не собирался ее возвращать подлинным хозяевам.
Эта фигура казалась писателю характерной для эпохи разуваевых и колупаевых. Особенно подробно об этом Тургенев рассказал на встрече в феврале 1880 года в Петербурге с молодыми писателями-народниками, организовавшими в 1879 году журнал «Русское богатство». Среди участников этой встречи были Г. И. Успенский, Н. В. Шелгунов, Н. С. Русанов, Н. Н. Злато-вратский и другие. Один из них, публицист С. Н. Кри-венко, вспоминал: «Скоро разговор перешел на разные внутренние вопросы: на народ, экономическое его положение, замельное устройство, возрастание кулачества и проч. «Вот явление, — сказал Тургенев относительно кулачества, — с которым просто необходимо считаться и не оставлять его без внимания. Скоро не будет, кажется, деревни без кулака. Плодятся они положительно, как грибы, и черт знает, что делают. Это какие-то разбойники. Я думаю написать рассказ об одном таком артисте, который так и назову — «Всемогущий Жикин»10.
Далее Кривенко приводит подробный рассказ Тургенева о грабительских повадках кулака, о судебном деле, которое писатель ведет против него и никак ничего не может добиться.
Тургенев доверительно сообщил присутствовавшим на вечере, как он просил всех, кого только можно было, обратить на это внимание, говорил при случае даже тульскому губернатору, которого хорошо знал, все обещали, но не тут-то было: по крайней мере, в прошлом году ничего еще не было сделано и все оставалось по-старому.
— «Вот интересно, что в нынешнем году найду, — продолжал Иван Сергеевич. — Очень возможно, что и до сих пор ничего не сделано. Просто удивительно, какими путями такие господа устраивают и обделывают свои дела: чтобы межу перенести и один план заменить другим, надо похлопотать, да похлопотать, и втихомолку ведь этого тоже нельзя сделать, с5 этом, вероятно, если не все, то многие знали или слышали. Затем тот факт как вам нравится, что я, крупный местный землевладелец, человек со связями и знакомствами, ничего не могу сделать в данном случае, не могу добиться никакого толку. Уверен ведь, что и губернатор на моей стороне и желал бы также, чтобы дело решилось в пользу крестьян, но и он, оказывается, не все может сделать! — Такие дела обделываются через всю эту канцелярскую многочисленную уездную мелюзгу, а с нею в тесной связи, конечно, и губернская мелюзга, вот и идут отписки, да переписки, справки да заключения, а губернатор тем временем ждет-ждет, да и забудет. Во многих случаях только этого и было нужно».
В 1881 году к началу лета Тургенев приехал в Спасское. Много гостей в эти месяцы побывало у Ивана Сергеевича. Среди них Л. Н. Толстой, Д. В. Григорович, поэт Н. В. Гербель, тульский вице-губернатор Л. Д. Урусов. В Спасском доме поселилась на все лето семья поэта Я- П. Полонского. Приезжал навестить писателя публицист Е. М. Гаршин.
Свои воспоминания о встречах с Тургеневым в Спасском в его последний сюда приезд Е. М. Гаршин опубликовал через два месяца после смерти писателя. В беседах с Гаршиным Тургенев касался многих вопросов, в том числе и крестьянского.
Однажды Тургенев направился в Кальну на рыбную ловлю. В этой поездке сопровождал его и Гаршин. Гостю понравилась живописно раскинувшаяся на высоком берегу извилистой реки деревня. Из беседы с писателем он заметил, что Иван Сергеевич был хорошо расположен к каленским крестьянам и очень доброжелательно к ним относился. И они платили ему тем же.
Писатель рассказал, что крестьяне Кальны ведут непрестанную борьбу с усевшимся на реке кулаком-мельником. Принимал участие в этой многолетней борьбе и он. Но пока безуспешно.
«Мне остается против него одно орудие, — говорил Иван Сергеевич, — написать рассказ под названием «Непобедимый Жикин»11.
Дело каленских крестьян продолжало волновать Тургенева до конца своих дней. Он никак не хотел смириться с тем, чтобы верх остался за плутом-мельником. Во время встречи в Спасском с тульским вице-губернатором Л. Д. Урусовым летом 1881 года Тургенев очень жарко спорил по поводу бессилия губернских властей. Задетый за живое, Урусов дал слово Тургеневу довести жикинское дело до конца. Иван Сергеевич надеялся иметь положительные результаты к следующему приезду в Спасское. Но поездка не состоялась. Вскоре его приковала к постели тяжелая болезнь. Казалось, до крестьянских ли дел писателю, которого терзал беспощадный недуг? Ан нет. Каждый день он ждал вестей из родных мест.
Между тем кулак Жикин продолжал пользоваться крестьянской землей.
И вот совсем недавно в Центральном государственном архиве города Москвы было обнаружено дело, проливающее свет на этот судебный процесс и отношение к нему великого писателя.
Любопытно, что документы пролежали в архиве более ста лет и никем из тургеневедов пока не были исследованы.
На титульном листе этого дела написано: «Московская судебная палата. Гражданский департамент. Тульского окружного суда по иску общества деревни Каль-на к купчихе Ф. Н. Жикиной о земле. Начато 10 апреля 1882. Кончено 21 сентября 1884».
Поясним. Чтобы не возвращать земли обществу, Жикин шел на всякие плутовские уловки. В Туле он нанял поверенного по судебному с обществом делу, а на все имущество (мельницу, земли) оформил фиктивную купчую на жену. Вот почему обществу деревни пришлось предъявлять иск на землю к купчихе Ф. Н. Жикиной. На самом же деле главным действующим лицом оставался все тот же М. П. Жикин.
Первым документом дела, написанным на десяти листах, является «Апелляционная жалоба». Она составлена «поверенным общества крестьян Чернского уезда Троицко-Бачуринской волости деревни Кальны коллежским секретарем Николаем Петровичем Черносвитовым, живущим… постоянно в Туле, на Киевской улице, в своем доме».
В письмах к управляющему Спасского Н. А. Щепкину Тургенев несколько раз упоминает имя Черносви-това. По рекомендации писателя он был нанят вести жикинское дело.
Черносвитов составил довольно обстоятельную и хорошо аргументированную «Апелляционную жалобу», направленную в Московскую судебную палату. Чтобы ускорить судебное разбирательство, он поселился на временное жительство в Арбатской части Москвы.
Как следует из документов, дело было направлено в Москву после разбирательства его в Туле. 27 ноября 1881 года Тульский окружной суд вынес решение, которым отказал «обществу крестьян деревни Кальна в иске о признании за ним права собственности на четыре десятины луговой земли, находящейся в завладении у купчихи Жикиной».
Поверенный общества крестьян Черносвитов доказывал документами и фактами о неправильном решении Тульского окружного суда и требовал его отменить.