Ого! Иштар незримо в моих мыслях. Уже попроще. Значит можно быть наглой до определенного предела. Понять бы правда какого. Если они меня душить начнут – успеет Грэгорик или нет? Великанам терять нечего, они и так прокляты. Аккуратно, Тина, аккуратно!
– Вашего? – я вскинула бровь, – Муся – гражданка этой страны и мой деловой партнер. Не боитесь, что МЫ выступим к вам с ответной нотой протеста.
– Гражданка? Что нашелся мужчина, который женился на троллихе? Лея, не смешите меня.
Судя по удивленному восклицанию Маххабата я его явно из колеи выбила, но все еще пытается хорохорится.
– И, тем не менее, Муся – гражданка Истрана и вам придется смириться с этим фактом, ни ее, ни ребенка вы не получите.
– Может быть, мы договоримся?
Маххабат в очередной раз заткнул Азавата жестом. Угу. Договоримся. Еще я троллиху с сыном на верную смерть не отправляла. Однако надо отдавать себя отчет, что я действительно не смогу жить, ожидая нож в спину. Один–два дня. Но неделями? Годами? Надо идти ва–банк.
– За что вас прокляла Масура? И в чем оно состоит? Что искупит гнев богини? – выпалила я на одном дыхании.
Великаны затихли и смотрели на меня в священном ужасе. Судя по всему, общаются: вон как переглядываются, явно с пониманием происходящего. Только вот как? Осмотрела руки. Неподвижны. Значит не знаки. Телепатия? Ну мои мысли они точно не читали. Неужели между собой? Возможно с помощью амулета?
– Вот уже пять лет, как я покинул земли своего клана вместе с небольшим отрядом, – начал наконец Маххабат. – После того, как Масура прокляла нас.
Пять лет! Значит, Мусю таки искали. Остался вопрос зачем? Надеюсь они не думают, что разжалобившись насчет судьбы его народа я позволю принести Мусю в жертву! Подумаешь. Тех мифических великанов я знать не знала, а Грю и троллиха они свои, родные. Начали и замолчали. Мне что каждое слово из них тянуть?
– Давайте на чистоту, от этого зависит, насколько мы продвинемся в решении вашей проблемы.
– Сначала все шло как обычно. Вождь даже обрадовался, когда сбежала троллиха, ублюдок без благословления древа долго бы не протянул. Все великаны завязаны на священный артефакт, без него не выжить детям, и не родится новым, потому нас так мало за пределами наших земель. Род вождей умел должным образом заботиться о священном дереве, которое каждый год расцветало тысячей цветов.
Наверное, это действительно чудо – цветущее дерево среди зимних сугробов. Но что значит, что Грю не должен был выжить? Как же тогда Муся уберегла сына. Я начинаю думать, что троллиха великая женщина. Даже красивая по-своему, если к ней привыкнуть. Улыбаться ей, правда, не надо.
– А потом дерево начало умирать. У нас перестали рождаться дети, женщины просто не вынашивали их. Даже освобожденные ото всех обязанностей, полностью лежавшие и находившиеся под присмотром шамана. Малыши стали болеть, многие ушли за грань. Яблоня прекратила отзываться на зов вождя – она просто не цвела. Мы заподозрили, что у дерева новый хозяин его души, но дерево осталось глухо и к словам Нимлика.
Маххабат замолчал. Я видела по лицу мужчины, что ему тяжело дается рассказ. Мне их уже жалко, но какова расплата? Я так и не удосужилась разузнать ничего о Масуре, насколько кровожадна она была?
– Тогда стало понятно, что есть еще один представитель рода вождя, на чей зов способна откликнуться яблоня. Нимлик был не осторожен в связях и мы перепробовали всех бастардов, но дерево не откликнулось. А потом Нимлик воззвал к богине...
Снова молчат. Ну, ей–богу! В час по чайной ложке. Даже Грэгорик устал ждать, опустился на одну из соседних скамеек.
– И она явилась, впервые за пять сотен лет. Прилюдно прокляла Нимлика и сказала, что пока сын троллихи с матерью не вернется в родные горы, мы продолжим умирать.
Угу. Значит, убить Мусю они не хотят или делают вид, что не хотят. Кто его знает как на самом деле! Вот как бы проверить?
«Иштар?»
Тишина. Вот как нужно – ее нет! А мне бы не помешала сейчас резолюция от богини.
– Как я могу отпустить с вами Мусю? А вдруг вы мне сейчас врете? И стоит только им уехать, как вы перережете им горло?
– Как ты смеешь, девчонка?! – Азават вскочил с места и навис надо мной. – Мальчик достояние моего народа, его жизнь много ценнее моей или жизни вождя! Нет преступления против своих людей страшнее, чем лишить жизни хозяина священного дерева.
Ой–ой–ой! Сколько пафоса. Хотелось возмущенно фыркнуть. Достояние народа. Может, конечно и так, только никто не помешал троллям травить несчастную девушку с ребенком на руках. А сколько всего Мусе пришлось пережить! Не представить.