Над головой пролетел голубь. Нахмурилась. А птичка то для личных писем! В Ирреле была занятная система почтовых птиц. Крылатые создания обладали слабыми зачатками магически–разбуженного разума и потому корреспонденция доставлялась вовремя и в срок. При определенной дрессировке птицы конечно. От цвета пернатого собственно и зависела «сила интеллекта», своеобразный цветовой маркер. Голубые прилетали от торговых партнеров, белые – самые глупые и наиболее дешевые, летали по общим вопросам, розовые – по личным перепискам, желтые – по военным приказам, для плохих новостей и королевских указов традиционно использовали соколов. Птица не дастся абы кому в руки и точно доставит адресату письмо. С моей голубятни летали голубые и белые. Кому прилетел розовый?
Подобрав юбки, к которым так и не привыкла за столько лет, поспешила к голубятне, где дежурил Питер. Мальчик любил животных и потому охотно дал клятву о неразглашении информации, которую мог получить. Остальные жители деревни магических клятв боялись как огня, поэтому место в голубятне прочно закрепилось за Питером.
– Лея! – радостно воскликнул мальчик и для пущей демонстрации дружелюбия помахал мне руками, в которых держал голубя.
– Разве это с нашей голубятни?
– Нет, девочка прилетела издалека, – нежно протянул Пит, поглаживая птицу по клюву.
– Для кого-то из постояльцев?
– Для ромеи Энаи.
Я уже протянула было руку за запиской, так как, по моему разумению, из постояльцев, к кому могли доставлять письма издалека, была только моя персона. Да и чего уж греха таить теплилась в моей душе надежда, что письмо от Тео, тем более почерк на бумажке был удивительно похож на его.
– Для Энаи, – эхом повторила я.
– Для меня?
Обернулась на девушку. Почему ей пишет Тео? Или это все по поводу слежки за мной? Но розовый голубь!
– Да, ромея! – согласно закивал Пит, отдавай записку Энае.
Отдав корреспонденцию, мальчик тут же потерял к нам интерес, полностью переключившись на голубя: ворковал там что-то птице, относя к кормушке.
Я же не могла оторваться от созерцания Энаи и записки в ее руках. Усилием воли заставила себя отвести взгляд – это не мое дело. Не стоит выплескивать свое раздражение на девочке, даже если я ее недолюбливаю. Сама же юная шпионка тоже была удивлена тем, что ей пришло письмо, что немного примерило меня с тем фактом, что ей пишет Тео. Девушка даже не стала уходить к себе, чтобы прочесть записку. Потрясающая беспечность, а если там важные сведения?
Судя по лицу Энаи ничего хорошего в письме не было: девушка бледнела прямо на глазах, а из прокушенной губы пошла кровь. Я даже заволновалась, что произошло?
– Лея, простите, но я буду вынуждена оставить вас и уехать.
Удивленно проследила как Эная, скомкав бумажку, положила ее мимо кармана и бегом припустилась к своим комнатам. Пару минут во мне боролись остатки совести с любопытством, но последнее проиграло. Подобрала клочок бумаги и сунула его в карман. Думаю, Энае не понравилось прочти кто-то письмо, адресованное ей. Хотя, скорее всего особо неприятно, если это буду я. Решительно двинулась вслед за своей дуэньей.
Эная обнаружилась у себя в комнате: девушка стояла, застыв столбом, и словно рассматривала узор на «паркете». Мне стало даже немного жутко, ведь еще пару минут назад девушка бежала.
– Эная? – робко позвала «дуэнью».
– Он убил ее, лея Тина, убил! – девушка с силой сжала кулаки.
– Кого? – глупо переспросила я, – кто?
– Отчим! – зло крикнула девушка и внезапно села на корточки, обхватив колени руками, – он убил!
Вытащила из кармана записку и протянула Энае. Мою протянутую руку «дуэнья» проигнорировала.
Вздохнула и материализовала стакан воды. Стана на кухне, наверное, удивилась, но тут нужнее. Голова привычно закружилась, и я достала мятную пастилку из кармашка – призывы на голодный желудок все-таки чревато.
Эная благодарно приняла воду, но пить не спешила. Так и сидела: поставив стакан на пол и обхватив его двумя руками.
– Отчим напился до зеленых демонов и спалил дом. Вместе с сестренкой и собой.
Я ахнула. Вот оно как бывает. А я свято верила, что этот мир без недостатков и староста села должен был следить за потенциально опасным субъектом: в городе каждый третий был магически закодирован от алкоголизма. И мне казалось это обычная практика. Ан нет. От осознания этого обидно и тошно.
– И что теперь?
Вопрос был глупый, но ситуация выбила меня из колеи, что уж говорить о «дуэнье»?