Среди многочисленных советских спортивных марок есть и миниатюры, посвященные футболу. Специалисты и болельщики иногда узнают на марках некоторых известных футболистов. На рис. 14 приведены три марки из серий разных лет. На первой марке (1948 г.) воспроизведен игровой момент центрального матча сезона между московскими командами «Спартак» и «Динамо».
Рис. 14
Известный динамовский нападающий Константин Бесков бьет по воротам, его партнер Сергей Соловьев блокирует защитника «Спартака» Василия Соколова. На второй марке (1949 г.) — снова момент встречи этих популярных команд. По правому краю к воротам «Спартака» прорвался Василий Трофимов. Опоздавший защитник Алексей Парамонов уже не в силах ему помешать. На перехват бросается спартаковский вратарь Алексей Жмельков. Третья марка (1957 г.), посвященная Олимпийским играм 1956 г. в Мельбурне, запечатлела финальный матч футбольного турнира, принесший победу советской сборной. Футболист в красной майке (слева) — известный полузащитник, капитан сборной СССР Игорь Нетто.
На марках некоторых стран не требуется узнавать спортсменов: о них говорят тексты. Так, хотя на четвертой марке (Бразилия, 1969 г.) футболист повернут к нам спиной, но по № 10 на его майке и по тексту на марке мы видим, что это знаменитый Пеле радуется своему тысячному забитому голу.
Эта марка с портретом типичного австралийского аборигена есть у многих филателистов (рис. 15). С различными номиналами она была издана австралийской почтой трижды — в 1950, 1952 и 1957 гг. Первый раз ее, вероятно, издали с показной целью немного приукрасить известные всему миру факты тяжелого положения аборигенов, находящихся на грани вымирания. Но марка стала столь популярной, что ее пришлось дважды переиздавать.
Рис. 15
А история ее такова. Одна из научных экспедиций, в 40-х гг. отправившаяся вглубь пятого континента, наняла в племени ваилбри, которое кочевало в центральных районах Австралии, аборигена Гвойю Джунгарая в качестве проводника. Как это часто бывает, его труднопроизносимое имя заменили на более привычное и простое: исследователи назвали аборигена Джимми. Он оказался отличным помощником, и после окончания экспедиции ученые взяли его с собой в Сидней.
Цивилизованный мир ошеломил Гвойю. Он никак не мог к нему приспособиться, не понимал жизни белых людей. Им заинтересовалась пресса, многие газеты опубликовали его фотографии, одна из которых позднее была воспроизведена на марках. Не выдержав «прелестей» жизни города, Гвойя бежал из Сиднея и после долгих мытарств в конце концов добрался до родного племени. С тех пор он лишь изредка появлялся в городке Алис-Спрингс, к западу от которого в суровой пустыне кочевало его племя.
Когда была издана первая марка с портретом Гвойи, начался филателистический бум. Посыпались вопросы о личности оригинала портрета. Зная бедственное положение аборигенов и пытаясь скрыть неприглядную правду, власти и «белая» общественность поначалу отмалчивались. Но письма продолжали приходить со всех концов земли, их авторы просили погасить марки и прислать автограф Джимми.
Наконец, чиновник министерства почт разыскал Джимми в Алис-Спрингсе. Но возникли новые проблемы: Джимми, как и его соплеменники, не умел ни читать, ни писать. Поэтому вместо автографа он ставил на марках отпечатки своих пальцев. Впрочем, это еще больше разожгло интерес филателистов.
Вскоре Джимми открыл свое первое «предприятие»: он приходил в Алис-Спрингс, куда прибывали мешки с конвертами от филателистов, и на каждом ставил отпечаток пальца. Когда же почтовый чиновник спросил Джимми, сколько тот хотел бы получить за свои труды, абориген, вспомнив, сколько ему дал фоторепортер, впервые сфотографировавший его, ответил: «Один фунт». Это была единственная английская фраза, которую знал Джимми,
На вопрос того же чиновника, сколько стоит самодельное копье, Джимми так же уверенно ответил: «Один фунт». Эту цену Джимми просил за все, что у него хотели купить. С тех пор его стали называть «Однофунтовый Джимми».
Слава не вскружила ему голову. Он никогда больше не покидал своего племени, решительно отклонял многочисленные предложения посетить другие страны. Умер Гвойя Джунгарая в 1964 г.
Трагическая судьба индейцев Северной Америки общеизвестна. Захватывая земли коренных обитателей континента, пришельцы из Старого Света выселяли целые племена в бесплодные гористые, степные или болотистые районы страны. Некоторые племена полностью вымерли, остатки других были загнаны в резервации.
В США издано около двух тысяч почтовых марок. Среди них с трудом можно отыскать десятка полтора с изображением индейцев… Собственно, индейцам посвящены лишь несколько почтовых миниатюр, а остальные — это дань филателистической моде на произведения живописи: они воспроизводят картины художников, на которых нарисованы индейцы.
В богато иллюстрированном аннотированном каталоге «Марки и история» помещены все марки США в натуральных цветах. Ко многим из них даются небольшие заметки-аннотации. На следующей странице после марки 1922 г. «Американский индеец», о которой мы расскажем немного позже, помещена заметка «Индейцы Северной Америки», иллюстрированная… Чем бы вы думали? — тремя марками из большой серии с тем же названием, изданной в 1966 г. в Чехословакии!
Но вернемся к нескольким маркам США. Две из них мы находим в серии 1907 г., состоящей из трех марок, посвященных открытию выставки в Джеймстауне в честь 300-летия основания этого английского поселения в Северной Америке (1607 г.). На зеленой марке номиналом 1 цент изображен портрет капитана Джона Смита, с обеих сторон в овалах — вождь одного из племен Поватан и его дочь Покахонта. На синей марке в 5 центов — портрет молодой девушки в европейском костюме и шляпе, под портретом — индейское имя Покахонта (рис. 16). Кто она, почему попала на марку? История эта восходит ко времени основания Джеймстауна.
Рис. 16
Среди высадившихся английских колонистов был и молодой Джон Смит. Индейцы сначала встретили белых пришельцев доброжелательно, но грубость и грабежи оттолкнули местное население, началась вражда. В одном из вооруженных столкновений Джон Смит попал в плен к индейцам и был приговорен к смертной казни. Но в осужденного пленника влюбилась дочь Поватана — вождя племени, тринадцатилетняя Покахонта. Она спасла Смиту жизнь. Вдвоем они незамеченными бежали из лагеря племени и добрались в расположение белых поселенцев.
Предание гласит, что девушка имела три имени: Покахонта, Амоната и третье — Матоака, которое по поверью должна была тщательно скрывать. Но Смит случайно узнал это третье имя. С тех пор Покахонта была твердо убеждена, что судьба навсегда неразрывно связала ее со Смитом.
Через некоторое время Смит отправился по каким-то важным делам в Англию. Расставаясь, он обещал своей спасительнице обязательно вернуться.
Путешествия в те времена длились месяцами и годами… Покахонта терпеливо ждала, но Смит все не возвращался. В Джеймстауне к ней привыкли, относились доброжелательно. Она платила поселенцам тем же. Когда однажды Джеймстаун был осажден и жителям грозила голодная смерть, Покахонта сумела доставить им продовольствие.
Время шло, а Смита все не было, и никто уже не верил в его возвращение. Покахонта постепенно уверилась в мысли, что Смит погиб, и очень горевала. Но время лечит сердечные раны, и молодость взяла свое. Покахонта полюбила хозяина табачной плантации Джона Рольфа. Он ответил ей взаимностью и повел возлюбленную к венцу. Покахонта приняла христианство, получив при крещении имя Ребекка.
Но и Джон Рольф был вынужден возвратиться в Англию. С ним поехала и Ребекка. Она была первой индианкой, по своей воле приехавшей в Европу. Ее появление повсюду вызывало живой интерес. Одетую в платье с кружевами, с высокой шляпкой на голове, Джон Рольф привез ее ко двору, Ребекка была принята королевой.