— Нет, он лягушонок, он упрыгал за луной.
— Как мячик?
— Нет, как камушки прыгают в пропасть.
— Нет, наверное, не могу, — звездочка вздыхает. — Но моя улыбочка светит очень ярко. Вдруг твой лягушонок заметит ее и вернется обратно?
— Как-то это сомнительно. Это же улыбочка, а не газовый фонарь, — справедливо возражает мальчик.
Мы, конечно, понимаем сомнения Сперо. Понимаем, почему он молча возвращается домой и кладет на место свою трубу, печальную, как и ее музыка. Понимаем, почему мальчику опять снится зеленый лягушонок, который скачет все дальше и дальше, туда, за горизонт, за моря и вулканы, за светлые пароходики и рассвет, туда, где Сперо никогда не побывать. Одного мы до сих пор не поймем — почему утром мальчик уходит в Пустолесье.
Тропинка бежит через континенты и месяцы, Сперо взрослеет. Он любит свежий воздух, любит ночь и неоновый рассвет ее цветов, вот только совсем закончились монетки, и животик тихо поскуливает в ожидании еды. Горы сменяют долины, долины — пустыни, пустыни — города. Тропинка покрывается кирпичом (отнюдь не желтым, то из другой истории), превращается в мостовую, затем вновь тает среди высоких, с дом, сумрачных васильков и лунных папоротников. Сперо все идет.
Он настигает Пустолесье спустя два года. Мальчик прибавил в росте, похудел и немножко ослеп — так бывает, когда мало ешь, — но помнит о цели путешествия. Сперо приходит в каменоломню и говорит рабочим:
— Я хочу построить замок для травника, но не знаю, как. Вы мне поможете?
Нет, над Сперо, конечно, смеются. Даже травник хохочет, когда мальчик заявляет об этом.
— Неужели ты сможешь, — спрашивает мужчина, — если уж звездочка не смогла исполнить мое желание?
— Все наоборот, это люди могут исполнять желания. Не звездочки, а люди; только они не стараются. А я постараюсь.
Сперо смотрит, как в каменоломне добывают материал, и начинает повторять. Только ночью — когда фонарики зажигаются и на небе, и в домах, а светлячки в саду бестолково мечутся между ними.
Что получается хорошо — Сперо приносит к дому травника, что плохо — размалывает на строительный раствор. Вот вырастает фундамент, вот крепостная стена. Один рабочий замечает Сперо и решает помочь — уж больно кособокое выходит зданьице.
— Так ты только сарай построишь. Дай-ка сюда молоток.
Затем присоединяется следующий каменщик, другой, и скоро уже все Пустолесье строит замок.
Если вы бывали там, то наверняка видели это чудо. Оно не очень красивое и не крупное, и живет внутри никакой не король, а обычный травник, но сколько людей теперь едут в Пустолесье? То-то же.
Когда замок готов, Сперо провожает целый город. Мальчику собирают денег в дорогу (столько он никогда не видел), еды и, конечно, радужного щербета. Сперо уходит в Пятихолмье, сияя от счастья, и во снах к юноше возвращается зеленый лягушонок и квакает, и просится на руки. Точь-в-точь, как в далеком, будто небеса, детстве.
— Ты выполнил мое желание, — говорит звездочка. Она уже слабенькая и старая, она почти потухла из-за частых слез, но так упрямо ждала Сперо, что хочется ее расцеловать.
— Да, — кивает юноша, и звездочка начинается светиться, ярко-ярко, будто лунная дорожка на реке, и дарит ему свою улыбку. Она проникает в сердце Сперо, чтобы остаться там навсегда. Маленькая, чуть грустная, теплая улыбка.
— Теперь я сильная, — кричит звездочка. — Теперь я… — подпрыгивает и еле заметной точкой возвращается на небосвод. Сперо оглядывается по сторонам. Он ждет, что вот-вот появится лягушонок, прыгнет на руки и скажет «ква-ква». Проходит час, другой… Ничего. Вокруг безмятежная ночь, и плачут упавшие звездочки.
Юноша не сдается. Он подходил к следующему солнышку и спрашивает:
— Что у тебя, плакса?
— Борода.
Сперо хмурится.
— Которая изучает тритонов? И что она пожелала?
— Нет, не та, — звездочка качает лучиками. — У той одни тритоны на уме.
— А, значит, которая любила рахат-лукам.
— Нет-нет, другая, королевская. Да-да, королевская, которая мечтает о костяной расчесочке.
— А, та борода!
Та борода, насколько помнит Сперо, однажды потеряла своего короля. Она очень грустила по этому поводу, но в конце концов заскучала, собрала войско и захватила пару соседних государств. Вот что значит «нечего было делать».
— Я постараюсь ей помочь.
И помогает. Сперо выполняет желания солнышек одно за другим, и каждое дарит Сперо свою усмешечку или ухмылочку, которые остаются у него в сердце мягкими огоньками. Когда бывает тяжело — заканчиваются деньги или злятся жители Пятихолмья, — эти огоньки помогают. Они греют и светятся в темноте людских душ, как маяк в бурю светит для кораблей, и холод, и мрак, и невзгоды обходят юношу стороной. Сперо ждет, мечтает, надеется, что лягушонок разглядит эти маячки, но, видно, свет еще тусклый, и никакого толку нет.