Мне вдруг пришла в голову совершенно дикая мысль — я не хотела покидать этот дом. Терраса перед входом и лестница были открыты, ярко освещены, а до машины идти так долго и трудно по раскисшей после дождя земле, со всех сторон обступает враждебная темнота. Вдруг я увидела мотоцикл Дэвида, брошенный у подножия лестницы.
Вот тут-то мы и допустили роковую ошибку, но побороть искушение было невозможно. Перед нами был транспорт, который доставит нас до моей машины. Нас ждет свобода. Насколько я знала Барта, он наверняка оставил ворота открытыми. Никаких других исправных средств передвижения на вилле не было.
Дэвид быстро поднял свой мотоцикл и схватился за руль. Я прыгнула к нему за спину и крепко обхватила его. Ногой он нажал на педаль, еще горячий двигатель заработал мгновенно. Шум был такой, что его наверняка можно было услышать на целые мили вокруг.
Не успели мы проехать и десятка метров, как машину вдруг резко повело в сторону. Что-то явно было не в порядке. Может быть, Барт испортил мотоцикл, бросив его на ступеньки лестницы, может быть, свое дело сделала сумасшедшая гонка по отвратительной дороге. Дэвид не мог справиться с управлением, он ехал, не разбирая дороги. Нам пришлось резко свернуть в сторону, ветки больно хлестали по головам и плечам. Вдруг впереди показались два близко растущих дерева. Как ни пытались мы сжаться, чтобы проехать между ними, нам не удалось, Дэвид с его длиннющими ногами зацепил коленкой за ствол, мы с ним оба вылетели из мотоцикла и приземлились рядом с этими злополучными деревьями. К тому времени, когда мы, наконец, смогли немного отдышаться, я поняла — уже слишком поздно, чтобы повторить нашу попытку. Сильный луч света ослепил нас, ударив откуда-то из-за кустов; когда Дэвид попытался подняться на ноги, его колено отказалось служить ему, оно распухало прямо на глазах. Повалившись на бок, он прошептал: «Беги!»
Я решила хотя бы попробовать подняться на ноги. Все тело у меня болело и представляло один сплошной синяк, ноги были как ватные. Где-то совсем рядом раздался треск веток под ногами наших преследователей. Им не составит никакого труда догнать меня. До ворот оставалось весьма приличное расстояние. В этот момент над моей головой просвистела пуля. Мне стало уже не до размышлений: я наклонилась и прикрыла голову руками, так как сверху на меня дождем посыпались ветки, листья, острые иголки, пахнущие хвоей, которые впивались мне в лицо и застревали в волосах.
Затем я услышала знакомый голос.
— Ну что ж, вот и поразмялись, — с издевкой сказал Барт. — Надеюсь, вам понравилось ваше маленькое приключение.
Он с силой впился в мою руку и заставил меня опуститься на колени.
В другой руке он сжимал ружье. Рядом с ним стоял Альберто и держал фонарь. Снова послышался холодный и полный бешенства голос Барта.
— Ты, сучка! Я всегда догадывался, что у тебя плебейские вкусы, но не предполагал, что ты можешь опуститься так низко. Ты, наверное, просто мечтала о том, чтобы он тебя трахнул.
Я перевела взгляд на Дэвида, который подслеповато щурился под лучом фонаря. Выглядел он сейчас жалко, если не сказать глупо, трудно представить себе более непривлекательного мужчину.
— Да, ты прав, я мечтала об этом, — ответила я.
Он был так ошеломлен моим признанием, что даже растерялся на какое-то мгновение. Ирония исчезла с его лица. К несчастью, его растерянность продолжалась совсем недолго. Как только Барт пришел в себя, он с силой сжал мою руку, мне пришлось до крови прикусить губу, чтобы сдержать крик.
Потом мы все медленно направились к вилле. Барт крепко держал мою руку, злобно подталкивая меня, как ребенок, разозлившийся на сломанную игрушку. Это было глупо и жестоко. Я думала о Дэвиде, который ковылял за нами следом. Один раз до меня донесся его стон, затем что-то мягко рухнуло на землю, и послышались бессильные ругательства. Барт даже не обернулся, за спиной по-лошадиному ржал Альберто.
Когда мы наконец вышли на площадку перед домом, Барт остановился у фонтана. Я-то думала, что он ведет нас в дом, но когда он начал устраиваться на краешке фонтана, заставив меня предварительно опуститься на колени, я поняла, что у него были свои планы. Между тем, он перехватил поудобнее ружье и приказал Дэвиду и Альберто встать рядом.
Итак, место действия: вилла поблизости от Флоренции. Интересно, какое амплуа избрал для себя мой муж? Благородный герой или злодей? Его совершенно не интересует жанр, до тех пор, пока он играет главную роль.
Я попыталась подняться на ноги. Он резко толкнул меня и заставил вновь опуститься на колени. Потом спросил:
— Где мальчишка?
— Я ведь уже говорила тебе. Он с цирком.
— Ты, лживая сучка! Кого ты пытаешься обмануть, ведь я же был там!
— Может быть, ты просто плохо искал или спрашивал не у того, кого надо? Я же так и не вспомнила, как зовут того человека, который обещал присмотреть за ним.
Едва заметная тень сомнения легла на его лицо. Так вот почему он вернулся так быстро, он и в самом деле искал Пита не очень тщательно. Он никогда не отличался терпением. Кроме того, вряд ли Барт чувствовал себя уютно в шумной праздничной компании — он всегда считал себя выше толпы. Очевидно, он начал отдавать приказы, а окружающие посоветовали ему убираться подальше.
— Что-то здесь нечисто, Кэти, — проговорил он, внимательно глядя на меня. — Как я могу доверять твоим словам, когда ты была готова предать меня? Интересно, и давно ты знакома с этим чучелом?
— Я ни разу не видела его до тех пор, пока не приехала сюда. Это правда, Барт.
— Тем не менее ты предпочла его своему мужу. Интересно, какую ложь ты рассказала ему обо мне? И что бы ты делала, если бы тебе не удалось сбежать вместе с твоим любовником?
К сожалению, мне нечего было ответить. Либо я сбежала со своим «любовником», либо пыталась спастись от убийцы. Я не могла отрицать одно, не признав другое. Я стала искать иной выход из создавшегося положения, но мысли путались у меня в голове.
Вдруг Дэвид прочистил горло.
— Если не возражаете, я тоже хотел бы вставить слово.
— Все, что меня в данный момент интересует, так это местонахождение мальчишки, — перебил Барт.
— Я понятия не имею, где он. Но даже если бы и знал, все равно бы не сказал.
Пока они обменивались любезностями, мне удалось подняться на ноги. Я несколько раз предостерегающе покачала головой, пытаясь обратить на себя внимание Дэвида, но ни он, ни Барт даже не посмотрели в мою сторону.
— Так почему ты не сказал бы? — голос Барта звучал удивительно мягко.
— Не считай меня за дурака. Ты кажешься вполне разумным человеком, который понимает, когда следует нанести удар, а когда лучше сматывать удочки. Полиции уже известно, где ты скрываешься. Они знают все о твоем прошлом, воскрешении из мертвых и твоих планах относительно мальчика. Они могут появиться здесь в любую минуту. Если ты попытаешься сбежать сейчас, то у тебя еще будет шанс спасти свою жизнь.
Если бы разум Барта не был задурманен наркотиками, он непременно отреагировал бы на слова Дэвида. К сожалению, реакцию Барта невозможно было предсказать.
Барт вскинул ружье.
Глаза Дэвида расширились не столько от страха, сколько от удивления: видимо, ему никогда не приходило в голову, что человек может иметь глупость совершить убийство на глазах у двух свидетелей.
Меня уже ничто не удивляло. В своей короткой речи Дэвид поставил под сомнение способности Барта, его репутацию героя-любовника и блестящего стратега. А ведь он так гордился собой.
Увидев, как палец Барта медленно опускается на курок, я резко ударила по прикладу. Вылетевшая пуля благополучно ушла в землю под нашими ногами. У меня заложило уши от оглушительного выстрела, и я отлетела на землю, так как отдача была слишком сильной для моего измученного тела.
Открыв наконец глаза, я увидела, что Барт вскочил на ноги и стоит, сжимая в руках ружье. Поодаль Альберто пытается удержать в своих медвежьих объятиях рвущегося ко мне Дэвида.
Неожиданно все трое замерли, глядя на лестницу, ведущую в дом.