Мне было интересно, у кого-нибудь получится?
Через некоторое время энтузиазм школьников начал затухать и в классе появились разговоры на постороннюю тему. А вот это МакГонагалл заметила и, поднявшись со своего места, принялась ходить по классу и давать советы.
Таким образом и продолжилось. Спаренный урок уже подходил к концу, когда мы услышали голос МакГонагалл:
- Прекрасно, мисс Грейнджер! Пять баллов Гриффиндору! – и профессор улыбнулась Грейнджер, держа заострившуюся и посеребренную с одной стороны спичку в высоко поднятой руке.
Грейнджер цвела и радостно улыбалась классу.
А ведь она единственная, кто понял фразу о визуализации. И почти полтора часа она потратила на это. Трудности с пространственным мышлением?
А вот гриффиндорцы радость Грейнджер не разделяли, достаточно злобно поглядывая в ее сторону. И принялись с обновленным энтузиазмом махать палочкой.
Через несколько минут прозвучал колокол, но подскочивших учеников притормозила МакГонагалл:
- Запишите задание к следующему занятию. Главы один и два «Пособия по трансфигурации для начинающих» Эмерика Свитча. В дальнейшем мы будем работать именно с этой книгой. Подготовьте краткое эссе по этим главам. Можете идти.
Вот теперь поток учеников начал вымываться из класса. Не отставал и «брауни», прихватив спичку по моему наущению и спрятав ее в карман мантии. Ему все равно, а мне вечером приятно будет.
В коридоре оказался Перси, который и повел гриффиндорцев на гербологию.
Мы вышли из замка и пошли в направлении теплиц. Профессор Спраут была добродушной полноватой женщиной в вымазанной почвой мантии.
Урок у нее был вводным и мы потратили все два часа на хождение по теплице. Своеобразная экскурсия была познавательной и интересной, если бы «брауни» не чесал языком с Уизли.
Рассказывала Спраут и о технике безопасности с теми растениями, которые находились в этой теплице. Оказывается, были и другие теплицы, вход в которые нам еще был заказан. Более опасные. А здесь, по словам профессора, нам грозили «лишь» отравление путем вдыхания аромата странного фиолетового цветочка, а также ослепление из-за чересчур меткой лианы, плюющейся точно в глаза какой-то дрянью. Ах, да! Еще тут был кактус, стреляющий ядовитыми иголками, если подойти слишком близко.
Зато Лонгботтом с видом наркомана, увидевшего дозу, бродил за Спраут и преданно заглядывал ей в глаза. То, что он, в отличие от Финнигана, к тому кактусу не подошел, а разумно остановился метрах в трех еще до того, как Спраут сказала про опасность, рассказало много. Похоже, Лонгботтом с этим зеленым царством на «ты». Смелый парень.
Финнигана Спраут отправила в больничное крыло, выловив пробегавшего мимо теплиц старшекурсника и вручив ему этот «довесок».
Но вот прозвучал колокол, слышимый даже здесь, и первокурсники нестройной толпой двинулись в сторону замка. Издалека уже было видно фигуру Перси Уизли, двигающуюся навстречу нам.
Мы шли в Большой зал на обед! Как много в этом слове для желудка Рона звучит! При словах Перси «идем на обед» он значительно преобразился и прибавил шагу.
Шепотки за спиной и тыканье пальцем в мою сторону продолжались. Обед был сытным и обильным.
Посередине обеда у меня перед тарелкой приземлилась приснопамятная белая сова с запиской, зажатой в лапе. Она смотрела на меня обиженным взором и явно поглядывала в сторону котлеты. Признаться, я совсем забыл об этом оригинальном подарке Хагрида. Только Хагрида ли? Лучше быть живым параноиком, чем… Доверять этой птице я не буду. Хватит с нее «брауни».
А он, тем временем, снял записку с лапы совы и подвинул ей котлету, которую сова тут же принялась клевать. Никакого понимания гигиены.
Записка гласила:
«Дорогой Гарри, – было написано неровными буквами. – Я знаю, что в сегодня после обеда у тебя нет занятий, поэтому, если захочешь, приходи ко мне на чашку чая примерно часам к трём. Хочу знать, как прошел твой первый день в школе. Пришли мне ответ с совой. И имя ей дай. Хагрид.»
Похоже, запланированное мной посещение библиотеки откладывается.
Рон, перевесившись через мое плечо, нагло читал чужую переписку.
- Гарри, а давай вместе пойдем!
А «брауни» ворковал с совой и, поглаживая ее перья, придумывал ей имя.
- Хедвиг! Тебе нравится? – после очередной попытки, спросил он у совы. Сова согласно моргнула.
- Хедвиг, ты самая лучшая и самая красивая сова! – радостно щебетал «брауни», всовывая ей записку с ответом.
Так, на пару, мы и двинулись после обеда к Хагриду, предварительно спросив старшекурсника, где он обитает.
Когда я постучал в дверь, мы услышали, как кто-то отчаянно скребётся в неё с той стороны и оглушительно лает. А через мгновение до них донёсся зычный голос Хагрида:
- Назад, Клык, назад!
Дверь приоткрылась, и за ней показалось знакомое лицо, заросшее волосами.
- Заходите, – пригласил Хагрид. – Назад, Клык!
Хагрид пошире распахнул дверь, с трудом удерживая за ошейник огромную чёрную собаку.
Мы вошли в комнату.
- Вы… э-э… чувствуйте себя как дома… устраивайтесь, – сказал Хагрид, отпуская Клыка, который кинулся к Рону и начал лизать ему уши.
Да, обслюнявили рыжего по полной программе. Не дай бог, и «брауни» под его слюни попадет. Мантию жалко!
- Это Рон, – сказал «брауни». Информативно, однако.
В это время Хагрид заваривал чай и выкладывал на тарелку кексы. Кексы соприкасались с тарелкой с таким звуком, что никаких сомнений в их свежести не возникало – они давным-давно засохли и превратились в камень.
Хагрид начинал мне напоминать Фигг и меня передернуло от воспоминаний.
- Ещё один Уизли, а? – спросил Хагрид, глядя на веснушчатое лицо Рона. – Я полжизни провёл, охотясь на твоих братьев-близнецов. Они всё время… ну… пытаются в Запретный лес пробраться, а мне их ловить приходится, да!
О каменные кексы легко можно было сломать зубы, но «брауни» и Рон делали вид, что они им очень нравятся, и рассказывали Хагриду, как прошел первый день в школе. Клык сидел около меня, положив голову рыжему на колени и пуская слюни, обильно заливавшие его школьную форму. Надо признать, вначале Клык пытался проделать подобное со мной, но я быстрым движением ноги пресек эту попытку.
- А как твой брат Чарли? – поинтересовался Хагрид, повернувшись к Рону. – Мне он жутко нравился, уж больно хорошо он со зверьём умел обращаться.
Пока Рон рассказывал Хагриду о Чарли, который изучает драконов, «брауни» взял кусок бумаги, лежавший на столе под чехлом для чайника. Это была вырезка из «Пророка».
«ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ „ГРИНГОТТС“» – гласил заголовок статьи.
Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля. Согласно широко распространённому мнению, это происшествие – дело рук тёмных волшебников, чьи имена пока неизвестны.
Сегодня гоблины из «Гринготтса» заявили, что из банка ничего не было похищено…
«Брауни» странно затих и я в «тени» почти физически ощущал попытку шевелить мозгами. Надо это поощрять. Но тут мыслительный процесс закончился и «брауни» выдал:
- Хагрид! – воскликнул Гарри. – Ограбление «Гринготтса» произошло как раз в день моего рождения! Возможно, грабители проникли туда, как раз когда мы с тобой там были!
У Хагрида забегали глазки. Великан промычал что-то нечленораздельное и предложил мне ещё один каменный кекс. «Брауни» вежливо поблагодарил его, но кекс брать не стал, а вместо этого ещё раз перечитал газетную вырезку.
«По странному стечению обстоятельств, то, что лежало в сейфе, в который проникли грабители, было извлечено из него владельцем утром того же дня».
Беру свои слова назад. «Брауни» думать противопоказано! Ну на хрена ему эта газетенка сдалась? Лучше бы про эссе по трансфигурации вспомнил! Мало ли, кто кого ограбил! Заняться что ли нечем?
Так мы и возвратились в замок.