«Брауни» спотыкаясь, попятился назад.
- Не будь глупцом, – прорычало лицо. – Лучше присоединяйся ко мне и спаси свою жизнь… или ты кончишь так же, как и твои родители… Они умерли, моля меня о пощаде…
А вот это откровенная лажа. Значит, скорее всего, постановка.
- Ложь, – завопил «брауни».
Квирелл приближался к нему – он шёл спиной вперёд, чтобы Волан-де-Морт мог видеть Поттера. На белом лице появилась улыбка.
- Как трогательно, – прошипело оно. – Что ж, я всегда ценил храбрость… Ты прав, мальчик, твои родители были храбрыми людьми… Сначала я убил твоего отца, хотя он отважно сражался… А твоей матери совсем не надо было умирать… но она старалась защитить тебя… А теперь отдай мне камень, чтобы не получилось, что она умерла зря.
Или нет. Он точно передал те события. Кто еще мог о них знать? Там никого больше не было.
- НИКОГДА!
«Брауни» метнулся по направлению к двери.
- ПОЙМАЙ ЕГО! – завопил Волан-де-Морт.
Через мгновение я ощутил на своём запястье руку Квирелла. Мой лоб – как раз в том месте, где был шрам, – пронзила острая боль. «Брауни» закричал, пытаясь вырваться, и, к моему удивлению, ему это удалось. Боль стала слабее. «Брауни» поспешно обернулся. Профессор корчился от боли, глядя на свои пальцы, прямо на глазах покрывавшиеся красными волдырями.
Это что за хрень такая! Директор, а не пора ли вам появиться! А то у меня уже нервы на пределе!
- Лови его! ЛОВИ ЕГО! – снова завопил Волан-де-Морт.
Квирелл кинулся на меня и сбил с ног. Руки Квирелла держали меня за горло. Голова раскалывалась от боли. Чертов шрам! Тем не менее, я отчётливо слышал, как Квирелл завыл от боли.
- Повелитель, я не могу держать его – мои руки, мои руки!
Квирелл выпустил шею и с ужасом уставился на свои ладони. Я заметил, что они покраснели и выглядят сильно обожжёнными. Казалось, что с них слезла кожа.
- Тогда убей его, глупец, и покончим с этим! – хрипло выкрикнул Волан-де-Морт.
Квирелл поднял руку, собираясь наложить на меня заклятие, но «брауни» инстинктивно рванулся вперёд и ударил Квирелла по лицу, метя в глаза…
- А-А-А-А!
Бл..дь, где Дамблдор? Меня же тут и угробить могут!
Квирелл свалился с него. Всё его лицо тоже покрылось ожогами. И я внезапно понял. Каждый раз, дотрагиваясь до «брауни», Квирелл испытывал жуткую боль и разрушал свое тело. Ожоги превращались в странную пыль и плоть рассыпалась… Так что у «брауни» был единственный шанс. По-быстрому внушаем нужную мысль!
«Брауни» вскочил на ноги и вцепился профессору в руку. Квирелл заверещал и попытался стряхнуть его с себя. Но и я сам, только коснувшись Квирелла, ощутил, как острая боль пронзила голову.
Я слышал дикие крики Квирелла, слышал голос Волан-де-Морта, вопившего: «УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!» Но касания «брауни» делали свое черное дело…
Я ощутил, как остатки Квирелла выкручиваются из захвата «брауни».
Ничего, похоже меня надо поздравить со вторым убийством… И тут я провалился во тьму беспамятства…
Комментарий к Глава 13. Театр двух актеров 1. Вязи Аксума автор представляет примерно такими http://www.pichome.ru/image/eqW
2. Хочу сразу предупредить читателей во избежание споров на тему рун и ритуалов. ГГ исходит в своих выводах из не полных источников. И делает соответствующие выводы. Однако узнает он об этом очень не скоро.
3. Это, скорее всего, последняя не AU-сцена по канону. Хотя 100% за это дать не могу.
====== Глава 14. Кали ======
Я очнулся, чувствуя, что лежу на чем-то мягком. Запахи соответствовали больничному крылу. Странно, что я вообще вырубился. Не с чего там было.
Услышал рядом шуршание одежды, очевидно, кто-то рядом ждет моего пробуждения.
- Гарри, я знаю, что ты проснулся, – услышал я голос Дамблдора.
Оп-па, засада! «Брауни» на выход! А я пошел поглубже в «тень».
- Сэр! – произнёс «брауни» слабым голосом, тщетно пытаясь подняться. – Камень! Это был Квирелл! Камень у него! Сэр, торопитесь…
Дальнейший разговор я внимательно слушал. Особо отметил некоторые фразы:
- Я вижу, что философский камень волнует тебя больше всего остального. – Улыбка сползла с лица Дамблдора. – Что ж, поговорим о камне. Профессору Квиреллу не удалось отобрать его у тебя. Я появился как раз вовремя, чтобы помешать ему это сделать. Хотя должен признать, что ты и без меня неплохо справлялся.
Ага, как же. Похоже, ты, скотина бородатая, меня в нокаут и отправил. Антракт, однако!
- Я боялся не за камень, – мягко говорил Дамблдор, – а за тебя. Схватка отняла у тебя все силы, и ты едва не погиб. В какой-то момент я даже подумал, что это произошло. А что касается камня, то он был уничтожен.
Сча-а-аз! Хотя, зачем ему подделка?
- Для высокоорганизованного разума смерть – это очередное приключение. К тому же камень – не такая уж прекрасная вещь.
У меня все больше желания устроить директору очередное приключение. Надеюсь, когда-нибудь у меня это получится.
- Я хотел спросить: ведь теперь Волан-де-Морт будет искать другой способ вернуть себе силы, правда? Я имею в виду, ведь он не исчез навсегда? – интересный вопрос задал «брауни».
- Нет, Гарри, – согласился Дамблдор. – Он всё ещё где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться… Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. Он бросил Квирелла умирать – ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако, ты не должен огорчаться, Гарри, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалил его приход к власти. Но в следующий раз найдётся кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться всё дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать.
А вот над всем этим мне предстоит задуматься попозже основательно. Директор однозначно утверждает, что красноглазый еще проявится на моем горизонте.
- Зачем ему вообще понадобилось убивать меня? – Задал вопрос «брауни». – Волан-де-Морт сказал, что убил мою мать просто потому, что она пыталась не дать ему убить меня. Но я не могу понять, зачем ему я?
Хороший вопрос, только хрен я правду услышу.
- Увы, Гарри, на этот вопрос я не могу ответить. По крайней мере, сегодня и сейчас. Однажды ты узнаешь… а пока забудь об этом. Когда ты будешь старше… Я понимаю – наверное, это звучит неприятно. Тогда, когда ты будешь готов, ты всё узнаешь.
Когда «брауни» будет готов? Какая двусмысленная фраза!
- А почему Квиррелл не мог прикоснуться ко мне?
- Твоя мать умерла, пытаясь спасти тебя. Если на свете есть что-то, чего Волан-де-Морт не в силах понять, – это любовь. Он не мог осознать, что любовь – такая сильная любовь, которую испытывала к тебе твоя мать – оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим… Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умирает, ты всё равно остаёшься под его защитой. Твоя защита кроется в твоей коже. Именно поэтому Квиррелл, полный ненависти, жадности и амбиций, разделивший свою душу с Волан-де-Мортом, не смог прикоснуться к тебе. Прикосновение к человеку, отмеченному таким сильным и добрым чувством, как любовь, вызывало у него нестерпимую боль.
Какая лажа! Поражает размер лапши. Скорее та дрянь, которую я выпил, перед тем как пройти в зал с зеркалом, виновата! Любовь!!! Я надеюсь, он в будущем не предложит затрахать красноглазого до смерти? Типа, единственный способ убить?
- А мантия-невидимка, – спросил «брауни». – Вы знаете, кто мне её прислал?
- Когда-то твой отец оставил её мне. А я подумал, что, возможно, она тебе понравится. – Глаза Дамблдора засияли. – Полезная вещь… Твой отец в основном использовал её для того, чтобы тайком пробираться на кухню в поисках еды. Это было, когда он учился в Хогвартсе.
Ну, вот и автор записки нарисовался. Интересно, а что делала мантия у директора в тот опасный период? Она ведь могла спасти жизнь матери и мне, заодно, не пришлось бы под зелень Авады подставляться.
- Как мне удалось достать камень из зеркала?
- А! – воскликнул Дамблдор. – Я рад, что ты задал этот вопрос. Это была одна из моих самых гениальных идей. Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень – найти, а не использовать, – сможет это сделать. А все прочие могли увидеть в зеркале, как они превращают металл в золото и пьют эликсир жизни, но не более того. Иногда мой мозг удивляет меня самого…
Скромно! Ваш мозг, директор, удивляет многих!
Слава Мерлину, он, наконец-то, ушел!