- А! – воскликнул Дамблдор. – Я рад, что ты задал этот вопрос. Это была одна из моих самых гениальных идей. Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень – найти, а не использовать, – сможет это сделать. А все прочие могли увидеть в зеркале, как они превращают металл в золото и пьют эликсир жизни, но не более того. Иногда мой мозг удивляет меня самого…
Скромно! Ваш мозг, директор, удивляет многих!
Слава Мерлину, он, наконец-то, ушел!
Пошли последние деньки в школе. Хагрид подарил «брауни» альбом с колдографиями родителей.
Даже не знаю, как к этому относиться. С одной стороны, хорошо хоть какую-то память иметь о них. А с другой стороны, «брауни» к этим колдографиям отнесся как к иконостасу. Собрался молиться на тех, кого, по сути, и не знал никогда. А может, это я уже полным циником стал. Не знаю. Не чувствую я к ним ничего эдакого. А вот то, что я стал сиротой, я помню. А ведь папаша до последнего в аврорат ходил на работу. Мог бы и подумать о безопасности семьи получше. Например, переехать в безопасную страну. Ну, или жену с ребенком переправить, раз самому неймется.
Парное перо активно копировало монографию немца. Должно успеть. Я продолжал мучить Невилловский артефакт. Я строил планы на будущие каникулы. Планов было много. И самое главное: мне до чертиков надоел «брауни». Хоть на каникулах от него отдохну.
Я вдруг вспомнил о Дурслях. Настроение испортилось.
«Брауни» с трудом сдал экзамены. Спасибо Грейнджер. Но если он первый курс так сдает, то, что будет дальше?
Непонятки с Волан-де-Мортом решил оставить на потом. Все равно ничего не понятно. Моя прямая задача – это учиться и не попасться в процессе. Выжить. Ребусы, напрямую не касающиеся этих вопросов, буду решать по мере появления новых фактов.
Мы сидели на прощальном ужине в Большом Зале. Вещал, как и положено, директор.
- Итак, ещё один год позади! – радостно воскликнул Дамблдор. – Но перед тем, как мы начнём наш фантастический пир, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием и пустой болтовнёй. А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами…
Как и следовало ожидать, после проделок троицы Гриффиндор в самом низу. И правильно. Впрочем, на баллы мне лично глубоко наплевать. А слизеринцы радуются.
- Да, да, вы прекрасно потрудились, – произнёс Дамблдор, обращаясь к сидевшим за столом Слизерина. – Однако мы не учли последних событий…
А дальше началось полное уродство. Победу у Слизерина нагло и беспардонно отобрали. По надуманным поводам. Под радостные повизгивания гриффиндорцев. Неудивительно, что слизеринцы ненавидят Гриффиндор. Нет, слизеринцы не ангелы и их декан нагло обирает другие факультеты, но… не так же, как это только что сделал директор! Он только что слил всю мотивационную систему обучения в школе. Какой смысл зарабатывать баллы для своего Дома, если в конце года все равно победит Гриффиндор?
Директор хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелёно-серебряное знамя стало ало-золотым, а огромная змея исчезла, и вместо неё появился гигантский лев Гриффиндора.
Дальнейшие сборы были недолгими. Хедвиг я отправил на Тисовую своим ходом. А клетку вообще в замке оставил. А зачем она? Птица умная, зачем запирать? Корма для нее мне Хагрид напихал пол сундука.
Вокзал Кинг-Кросс и поросячьи глазки Дурсля вызвали ностальгию…
И, самое главное – долой «брауни»! Слышать и видеть его не хочу! До сентября! И Дурсли перетопчутся, все мое необычное поведение спишут на школу! Ура!
А Дурсли меня уже откровенно бояться начали. Это радует. Всегда бы так.
Сундук был размещен на своем законном месте – в углу моей комнаты, а я растянулся на кровати и, глядя в потолок, размышлял о завтрашнем походе в Косой. Придется с собой взять всю свою небогатую наличность. Но! Перед этим зайти в оптику и подобрать линзы и сменить цвет глаз. Думаю, после этого мне хватит банданы, чтобы закрыть шрам, и капюшона мантии. Вуаля!
Следующим утром изобразил для Дурслей завтрак, проехался газонокосилкой перед мордой Фигг и пошел собираться.
Школьная сумка, мантия, перекинутая через руку на манер плаща и, конечно же, мантия-невидимка. Вот с нее и начнем.
Накинув мантию-невидимку, пошел в направлении оптики. Магазин находился достаточно далеко от Тисовой, так что там, зайдя в тихую подворотню, я снял невидимку и упрятал ее в сумку. Линзы мне подобрали карие. Надел их там же, под чутким руководством продавца. Не представляю, как их постоянно надевают-снимают, мучение же! Сам себе в глаз пальцем тыкаешь. Брр.
Так, теперь в магазин за банданой. Понравилась черная – как пират буду. После покупки накрутил ее как налобную повязку и был таков. Проходя мимо витрин, убедился, что признать во мне Поттера можно, но очень сложно.
Через два с половиной часа, после электрички и метро, я был возле “Дырявого котла”. Накинув мантию с капюшоном и невидимку, просочился на Аллею, после чего спрятал невидимку. Я шел по переулку и методично собирал каталоги со всех магазинов. Ну, почти со всех. Каталоги, кстати, были не бесплатными, но цена была весьма символической. От одного до пяти кнатов.
Таким неспешным способом я и добрался до магазина, торгующего почтовыми птицами. Это, по плану, последняя моя точка посещения в Косом.
В шумном и душном помещении никого, кроме продавца, не было и я, не спеша, пошел по рядам. Изначально я собирался купить обычную серую сипуху, ничем не отличающуюся от других школьных сов. Но время не поджимало, и я решил пройтись по этому зоопарку повнимательней. В любом случае, вернуться к клеткам с сипухами всегда успею.
Кого тут только не было. И филины, и вороны, и грачи, и, даже соколы и коршуны. Все это клекотало, каркало и шумно чистило перья. Меня они провожали равнодушными взглядами. В дальнем темном углу заметил большую клетку с наполовину накинутым пологом. Интересно же! Подошел поближе и всмотрелся. Там, вися вниз головой, спала крупная летучая мышь.
Меня разобрал смех. Я стоял рядом с клеткой и пытался тихо хихикать. Тихо, я сказал!
А что, это ведь не самая плохая идея! Я же в подземельях собираюсь обитать. В, так сказать, естественной среде этого вот экземпляра.
Мышь была темно-серого цвета, почти черная. Крупная – сейчас, в «свернутом» виде, длина была где-то дюймов десять*. Значит, размах у нее ого-го…
В этот момент мышь, вероятно потревоженная моим поведением, приоткрыла свой кожаный мешок и высунула мордочку ровно настолько, чтобы увидеть возмутителя ее спокойствия. На меня смотрели абсолютно черные глазки.
Я не выдержал и широко улыбнулся.
Мышь, обозрев мое, по всей видимости, нестандартное поведение, раскрыла крылья и, перевернувшись в нормальное положение, то есть вверх головой, цепляясь за прутья клетки, переместилась ко мне поближе. Мы внимательно рассматривали друг друга.
В приоткрытой пасти я увидел четыре довольно острых белых клычка. Нос-хоботок и крупные уродливые уши. Ну, какие уши у Снейпа, я не знаю, но нос похож, похож…
- Интересуетесь? – неожиданно раздался сзади голос.
Вот, блин, подкрался незаметно. Или это я увлекся.
- Расскажите о ней, – прошу я, не отрывая взгляда от клетки.
- Хищная южно-американская. Не стоит пугаться слову “хищная”. Основной рацион – насекомые, но может и мелким грызуном или птичкой закусить. Прекрасный ночной почтальон. Очень любит молоко.
- А днем, что, не летает?
- Ну почему же, летает. Но не любит. А вы ей понравились.
- Ей? Самка?
- Да, но беспокоиться не стоит. Эти почтальоны выведены магами и размножаться не могут. Очень умны, пожалуй, можно сравнить с книзлами, при этом книзлы проиграют.
- А расти она еще будет?
- Обязательно. Взрослая особь на три-четыре дюйма крупнее. Но, пока у нее нет хозяина, увы… Всего два галлеона, мальчик. У них есть особенность – с помощью специального заклинания хозяин может ее позвать, даже если она будет довольно далеко. Что-то со слухом связанное, я точно не знаю. А заклинание простое, я покажу. Берешь?
- Да.
- Тогда пальчик ей подставь, пусть прокусит и капельку крови слизнет. Так признает тебя хозяином. Если, конечно, ты ей понравился, – подбадривал меня продавец.