Офицеры кое-что знали об этом веществе, но Эккенер прочел им подробную лекцию. Впервые иприт был применен Германией в июле 1915 года против англо-французских войск у бельгийского города Ипр, откуда и произошло его название. Вещество обладает поражающим действием при любых путях проникновения в организм. Поражения слизистых оболочек глаз, носоглотки и верхних дыхательных путей проявляются даже при незначительных концентрациях иприта. При более высоких концентрациях наряду с местными поражениями происходит общее отравление организма. В тяжелых случаях развивается воспаление легких, смерть наступает от удушья. Особенно чувствительны к парам иприта глаза. Попадание в глаза иприта в капельно-жидком состоянии может привести к слепоте. Антидота при отравлении ипритом нет.
— Вот это другое дело, — удовлетворенно произнес начштаба и, потрещав арифмометром, сделал подсчет. — Дешево выходит. Особенно, если использовать начиненные ипритом бомбы против массового скопления войск.
— Вот и я о том же, — хихикнул Эккенер.
Штрассер, слушая разговор, кивал, всем видом демонстрируя, что готов сбрасывать бомбы туда, куда прикажут — будь то школа, казарма или больница.
— Недавно на французские позиции прибыли русские бригады — помогать лягушатникам, — задумчиво сказал Мольтке. — Но пока нам неизвестно точное место их дислокации. Я думаю, иприт наверняка отобьет у русских желание тут воевать. А если нам удастся с помощью иприта пробить брешь в Западном фронте, то возможно и наступление… А то ведь как-то странно получается: мало того, что мы этих русских вынуждены видеть и, так сказать, осязаемо ощущать на наших восточных границах, так извольте — и во Франции они присутствуют. Нет, это уж слишком, — монотонным, скрипучим голосом вещал Мольтке. — А так двух зайцев убьем: деморализуем и отобьем у русских всякую охоту выполнять свои союзнические обязательства. Ну, и поубиваем этих свиней как можно больше, а в результате прорвем фронт и переломим ход войны на западном направлении. Так что очень даже неплохой расклад вырисовывается.
— Согласен, господин генерал, — поддержал его посетитель. — Чего их жалеть? Быдло. Скоты, одним словом.
— Я готов вылететь хоть завтра! — пылко заверил Штрассер начальство.
— Пока нам мало известно о планах русских, — осадил нетерпеливого кайзеровского сокола Мольтке. — Ничего, в Париже у нас есть свой человек! Вот он-то и займется решением вопроса.
— Как скажете, господин генерал, — развел руками Штрассер.
— Не стоит так спешить, капитан, — усмехнулся начштаба, поглядывая на чересчур рьяного посетителя. — Я ценю вашу настойчивость и исполнительность. Это похвально, но всему свое время.
— Чем прикажете заниматься?
— Я думаю, у вас есть чем заняться. Продумайте в деталях все, усовершенствуйте, что потребуется. Напоминаю, что у нас все должно быть идеально.
ГЛАВА 3
— Впечатляет… — говорил премьер-министр Великобритании, осторожно ступая вокруг очередной воронки, безжалостно изувечившей идеально ровный газон, который планомерно подстригали уже лет, наверное, двести. — Подобного мне еще не доводилось видеть.
— Так ведь подобного никому видеть не доводилось, сэр, — сыронизировал руководитель знаменитой британской разведки Ми-6 Альберт Райт. — Оружие новое, не опробованное в деле.
— Вы прекрасно понимаете, генерал, о чем я говорю, — раздраженно ответил Ллойд Джордж. Его холеное умное лицо исказила досадливая гримаса. — Обстреливать Букингемский дворец — такого ведь и представить себе до этого момента было невозможно! Ведь что получается: если на мгновение отбросить все условности: мы, то есть Британская империя, мощнейшая держава в мире. Задачи Британии сегодня — это мировое господство. Последние десятилетия были к нам весьма милостивы. Но не потому, что удача падала с небес — совсем нет! Поколения британцев делали все возможное для того, чтобы их родина стала той самой страной, которая будет определять события, происходящие на Земле. Бывали тяжелые моменты, но чтобы враг бросал, понимаете ли, бомбы в Букингемский дворец, в сердце Британии — такого еще не бывало. Это пощечина всем нам, это пощечина империи. И одно дело, что это понимаем мы с вами, а другое — как произошедшее будет оценено во всем мире! Выглядеть это будет так, что Британия не способна сама себя защитить. Да-да, именно так, генерал!
Премьер был прав — резонанс оказался немалым. Выходило так, что гордость Британии, ее гордость — мощный флот, надежно прикрывавший морские границы метрополии, в этой ситуации оказывался абсолютно беспомощным.
Британские газеты в один голос призывали доблестные войска «покарать наглых агрессоров, подвергших варварской бомбардировке городской парк, центр Лондона и склады и предприятия». Среди убитых и раненых во время налета основную массу составляли мирные жители столицы. Собор Святого Павла, один из главных храмов страны, уцелел просто чудом, так как самая тяжелая бомба разорвалась буквально на соседней улице. Наибольшее количество жертв оказалось в двух омнибусах, разбитых во время воздушной атаки на Ливерпульский вокзал.
Страсти разгорались, грозя обрушить волну народного гнева на головы британских генералов и политиков. Для того чтобы успокоить общественное мнение, требовались решительные действия по укреплению системы ПВО столицы Великобритании и ее крупных политических и экономических центров. Но наличных сил и средств для реализации этой задачи было явно недостаточно.
Питер Штрассер оказался прав в своих зловещих прогнозах: не говоря уже о непосредственном разрушении военных и промышленных объектов, нельзя забывать о силе морального воздействия на население, которое испытывало неописуемый страх, вглядываясь в ночное небо, где гигантские воздушные корабли противника, освещенные лучами прожекторов, зловеще плыли к своей цели. Вся эта жуткая картина сопровождалась оглушительными взрывами бомб и ураганным огнем противовоздушных средств. Причем последние, в отличие от первых, своей задачи явно не выполняли. Широкие слои английского населения охватило постоянно растущее беспокойство, что влекло запустение местности, расположенной на восточном побережье Англии. Рейд вызвал панические настроения среди населения. Поползли слухи, что в скором времени следует ожидать массированных налетов на промышленные центры Англии.
Британское командование было крайне озабочено нехваткой средств ПВО, и в первую очередь прожекторов и зенитных орудий. Эффективность вражеской разведки удручала их не меньше. Как оказалось, вражеские цеппелины ловко лавировали между зенитными батареями, оставаясь вне дальности эффективного огня. Если же позиции артиллерии обойти было невозможно, дирижабли просто поднимались выше, по-прежнему оставаясь неуязвимыми.
Премьер-министр, увлекшись своей речью, вдруг оступился и едва не упал в одну из ям.
— Вот, пожалуйста! Разве я мог себе вообразить, что здесь, в месте, являющемся образцом английского стиля и вкуса, будут зиять воронки от бомб?
В целом разрушения здесь были невелики. Последствия ночной бомбежки заключались в воронках на газонах, одна из бомб попала в хозяйственное помещение, но, конечно, основным здесь был аспект престижа империи. Альберт Райт прекрасно понимал это, но в данном случае ему только и оставалось, что выслушивать раздраженные тирады премьера.
Действительно, для жителей туманного Альбиона Букингемский дворец — святая святых. Этот комплекс — самый большой королевский дворец в мире — поражает своей величиной и роскошью. Количество комнат в официальной лондонской резиденции британских монархов насчитывает шесть сотен. Это целый город. Дворец имеет бассейн, почту, а также собственный кинотеатр. Залы, покои, переходы, коллекции предметов искусства… За порядком присматривают в общей сложности 450 человек под руководством лорда-камергера.