«Симпотный сука, — окинул взглядом смазливый «фейс» паренька. — Моргнуть не успеешь, как он её…»
— Ты! — перехватив парня поудобней, тряхнул его за грудки Беспалов. — Ты! — старался он перекричать музыкальные колонки.
Арина сначала повалилась на диван, но тут же выпрямилась.
— Иван! — подскочила она на ноги. — Ваня!
Застыли и двое парней в другой стороне комнаты.
— Что ты себе… — цедил Иван сквозь зубы у самого носа юноши. — Какого чёрта ты её…
— Иван, да отпусти ты его! — повисла у него на локте Арина.
— Кто он? Что за шнур? — бросил ей через плечо опекун.
— Это мой парень, Макар Гусев, — в молитвенном жесте сложила ладошки девушка.
— Твой парень? — Ивана вымораживало то, как она переживает за этого красавчика.
— Слышь, ты, бешенный, — схватил за запястья трясущегося Ивана Макар. — Тормозни, а. Грабли убрал. Я целовал свою девушку.
— Девушку, блять?! Девушку?! Твою девушку?! — распалялся Беспалов.
«Господь Всемогущий, что это со мной?»
— Да. Мою девушку, блять! — заорал юноша, перекрикивая Зейна Малика.
— Нахуй с пляжа! — поволок его к двери Иван. — Немедленно! Увижу рядом с ней ещё раз, урою, сучёныш. Лучше не зли меня.
— Иван! — кинулась к нему Арина.
— С тобой потом поговорим, — гаркнул ей через плечо опекун и толкнул юношу на выход.
Ударившись о стену, Макар, тем не менее, устоял на ногах и даже не мельтешил, и не выказывал особого страха.
«Маж-ж-жор, — презрительно подумал о нём Беспалов. Его самого сколько раз так называл Базин. — Молодой мажор», — поправил он сам себя.
Арина тем временем подбежала к ноутбуку и выключила музыку.
— Только дотронься до неё, — процедил в неожиданной тишине сквозь зубы Макар, одёргивая толстовку. — Я тебе кадык откушу, понял?
— Так, а ну иди сюда, чепушило, — опять двинулся на него Ваня. — Ты чё вякнул?
— Я тебя предупредил, — почти выломал дверь плечом Гусев и вышел в коридор.
Беспалов сделал ещё шаг за ним.
— Иван! — вцепилась в него Арина. — Да что с тобой, в конце концов? Ты, что, с цепи сорвался?
«Да если бы я сам знал, что со мной», — запыхавшись, поигрывал челюстями Ваня.
— Я не хочу этого здесь, у нас, в доме, поняла? — обернувшись к ней, тыкал он в пол у своих ног пальцем так, что его зачёсанные назад волосы свесились на лоб. — Никогда больше. Никогда, слышишь?!
«И вообще на всей земле тоже его не хочу», — зачесал он чуб пятернёй.
— Не будет его здесь больше! Понятно?! Не будет! — развела руки в стороны Арина. — Всё?! Доволен?! — сгибаясь в талии, вдруг закричала она.
Иван смотрел на неё полоумным взглядом, видел, как наворачиваются слезы на её зелёных глазах, полных мольбы и вопросов, и понимал, что — да, он очень, очень доволен. Да, он замурует её здесь, отгородит от друзей, врагов, от жизни от сестры, только чтобы…
«Она была рядом со… мной? — И как бы в подтверждении догадки, понял, что готов сейчас сам впиться в губы девчушке. Чтобы «перецеловать» её заново, стереть с милого личика касания белобрысого, чтобы… — Я схожу с ума?»
— Зачем ты так? Что он тебе сделал? — наступала на него Арина. — В чём он виноват?! — на грани истерики уже восклицала она.
Чтобы не наброситься на неё, не сгрести в охапку и не зацеловать до… тут Иван почувствовал, как у него шевельнулось в штанах.
— Твою мать, — сделал шаг назад и схватился руками за голову. Оглянулся вокруг.
В этот момент из крыла дома на крики вышли Маргарита с какой-то подружкой.
— Что случилось? — опешив, переводила она взгляд с сестры на опекуна. — Вы чего? Где Макар? — увидев рыдающую Арину, подошла и обняла её. — Не плачь. Чем он тебя обидел?
— Всё. Концерт окончен. Расходимся, — выдохнул Иван таким голосом, что его все сразу послушались.
Красные от стыда как помидоры близняшки провожали присмиревших, недоумевающих гостей. Всем было неловко.
Иван быстро ушел в свою комнату и там, не раздеваясь, да и вообще не делая лишних движений, повалился навзничь на кровать матери. Он лежал в сумерках комнаты, схватившись за голову и уставившись немигающим взглядом в потолок, а перед глазами калейдоскопом мелькали картинки недавних событий. И посреди всей этой кутерьмы неизменно крупным планом стояло одно лицо.
Лицо Арины.
Глава 5 Стокгольмский синдром
«Пф-ф-ф… ну и что это было? — пребывал в глубоком шоке Иван. — Херь какая-то. — Медленно-устало забрался он себе в волосы и зачесал чуб пятернёй.
Наваждение спало, бес, настоящий бес, вселившийся в него там, в холле, исчез, лопнул как мыльный пузырь. Дом опустел, сестрички остались вдвоём — опасность отступила. Ваня очнулся и жалел ровно о каждом своём слове.