Петька послушно вырвал из тетради листок и подал его своему соседу, который был для него сущим бедствием. Когда Витале было совсем скучно во время уроков, он любил запихивать за воротник этому несчастному хорошисту всякий мусор.
Виталька, засунув для начала кончик ручки в зубы, прищурив глаза и посмотрев на потолок, обвел глазами весь класс, встретившись с взглядом недоуменной учительницы, задумался и опустил глаза на свой листок…
Анна Андреевна, пожилая учительница, преподававшая школьникам еще во время войны, удивленно смотрела, как впервые за столько лет Пименов вдруг сосредоточенно начал что-то писать. Ей неожиданно захотелось сунуть свою любимую «Беломорину» в рот и поглубже затянутся, но урок только недавно начался и придется терпеть. А через пятнадцать минут наблюдения за тем, как Пименов строчит на тетрадном листке, не отрываясь, ей вообще стало невыносимо тяжело. Прозвенел звонок, собрав все сочинения, она облегченно вздохнула и побежала в учительскую, где, быстро смяв папироску пальцами и, придав ей требуемую форму, быстро раскурила. Затем достала из стопки тетрадей то заветное сочинение…
…В этом сочинении ни слова не было о летчике Маресьеве. Ни слова о подвигах советских людей во время войны. Виталя описывал в нем как он летом ходил на рыбалку, сколько наловил рыбы, как вдруг началась сильная гроза и он, спасаясь от ливня, побежал наверх по склону. Склон был уже весь мокрый и он, поскользнувшись на глине, упал и подвернул ногу.
Кое-как выбравшись с берега, он, сильно прихрамывая, весь грязный и мокрый, со сломанными удочками, пытался остановить хоть какую-то машину. Но все проезжали мимо. Отставив попытки «голосовать», пришлось, превозмогая боль идти домой пешком, и тут возле него остановился какой-то мужчина на зеленом «Москвиче». Мужчина окрикнул его и потом довез домой. Заканчивалось сочинение словами: «Когда я вырасту, я тоже буду таким же настоящим человеком и никогда не проеду мимо человека, попавшего в беду».
Прочитав, Анна Андреевна улыбнулась, сказала вслух: «Ну, будем надеяться» и поставила «пять».
Что ж сделаешь — у каждого человека свои герои…
Встреча на дороге
Старенький «жигуленок», шурша полулысыми колесами, летел, пересекая мост и сворачивая на трассу. Сергей изредка в зеркало посматривал назад на дорогу, да на сидящую сзади жену с дочкой, которые разморенные жарой, подставляли лица потоку воздуха, влетающего в открытые окна.
— Сереж, скоро? — спросила жена. — Ты говорил, недалеко от города.
— Скоро, Лен, скоро…
— Там точно мало народа? — уже, наверное, двадцатый раз спрашивала мужа Лена, не любившая людные места.
— Точно… и мелко, как раз для Катьки. Я раньше на него ездил.
Сибирская жара, словно мстя зиме за ее холод, выгоняла горожан из города на водоемы, как африканских зверей из душных саванн. Впереди показалась стоящая на обочине дороги «Тойота» с открытым капотом и из-за него выскочила девушка с поднятой рукой.
«Крутикова…» — узнал ее Сергей. Притормозив, съехал с дороги и встал сзади её автомобиля. Девушка подбежала к окну Серегиного «жигуленка». Загоревшая, стройная, такая же красивая, как и раньше, казалось, нисколько не изменившаяся.
— Извините… ой, — узнала его в свою очередь. — Сергей… я тут в неприятность попала, двигатель заглох, и не знаю, что теперь делать. Посмотри, ты же разбираешься в этом…
Открывая дверь, Сергей обернулся: жена, чуть поджавши недовольно губы, всем видом показывала «радость» от этой вынужденной остановки.
Подойдя к мотору, причину понял сразу, жар от мотора поднимался такой, что воздух плавился.
— Движок перегрела, едешь, а за температурой не смотришь… Безалаберная ты, Танька…
— Да я не разбираюсь в этом, и что делать?
— Что делать… смотреть надо, но туда руки засунуть сейчас страшно. Давно стоишь?
— Нет, минут десять. Ты мне поможешь?
— Отвертка есть?
— Нет у меня ничего.
— Сейчас свою тогда принесу.
Проходя мимо своей машины к багажнику, опять посмотрел на жену.
— Сережа, мы надолго? Кате жарко… — недовольно высказалась жена. — Я одного не пойму — зачем надо было останавливаться?
Сергей не ответил, вытащив пробник и отвертку, вернулся к огнедышащему мотору.
— Движок не заводи, просто включи зажигание, — приказал Сергей. И углубился в изучение проводки иностранного автомобиля.
Крутикова стояла рядом и неожиданно спросила:
— Сереж, а ты обо мне хоть иногда вспоминаешь?
— Уже нет, — ответил он, не поворачиваясь, пальцами раздвигая цветные провода.