Татьяна замолчала, повернувшись лицом к Серегиной машине, кинула взгляд на жену.
— А ты зачем такую жену взял себе?
— Какую?
— Полная… простая какая-то…
— Слушай Крутикова, еще раз скажешь что-то подобное, останешься на дороге! — сердито обернулся Сергей. — Это не твое дело. По крайней мере, лучше тебя. Иди зажигание выключи, я, кажется, понял причину.
Татьяна, повернув ключ зажигания, вернулась и встала с левой стороны от Сереги, совсем близко.
— Ты почему меня все по фамилии называешь? Помнишь все мне в ушко шептал — Танечка, Танюш… — вполголоса спросила Крутикова, медленно пройдясь пальцами по спине Сергея, пощекотав чуть шею, запустила пятерню в его волосы. — И чем она лучше меня? Не верю…
Сергей вздрогнул и сердито, но тихо, так же, как и она, прошипел:
— Убери руку дура, не дай бог — жена увидит….
— Не увидит… капот скрывает… ты же помнишь все…. Почему ты ушел? — продолжала нежным голосом Татьяна, бесцеремонно играя с его «ежиком».
Сергей мотнул головой, но не поднялся. Так и стоял, согнувшись над мотором, и смотрел, как со лба капали капли пота на горячий двигатель.
— Почему? — переспросила она и, толкнув его чуть бедром, бросила секундный взгляд в сторону «жигуленка». Лена сидела, обмахивая газетой себя и дочь, высунув одну ногу в открытую дверь. — Подумаешь, ну и наорала я на вас, всех выгнала. Устала я тогда, а ты понавел мужиков с работы.
— Я же тебе все объяснил. Это не главное.
— А что главное?
Сергей наклонился и опять начал разбирать хитросплетения электротехники и ничего не ответил.
— Ну… говори, — повторила Татьяна несколько раз, сжимая ласково его шею двумя пальцами.
— Забыла что кричала? «Это моя квартира, ты здесь не хозяин!». Не надо мне этого, не хотел так жить, хотел все строить сам и не таскаться у тебя на поводу, зачем мне все это нужно? Другой я просто… убери руку, я прошу тебя…
— Раньше нравилось…
— Давай забудем что раньше.
— Что счастлив сейчас? Все по твоему значит… сам хозяин…
— Да счастлив, — твердо сказал Сергей.
Татьяна, убрав руку с головы, переложила на Серегино запястье и, погладив пальцами, резким движением выдернула волосок.
Сергей повернулся, посмотрел на нее. Таня улыбалась и с некоторым ехидством произнесла:
— Твоя к нам идет.
Лене уже наскучило сидеть в душной машине, вышла и направилась к ним. Сергей высунул голову из капота и крикнул:
— Лен, принеси там ножик в бардачке!
Пока жена Сергея искала в бардачке складник, Крутикова поинтересовалась:
— На то озеро едете, где мы с тобой купались?
— Да, — ответил Сергей, заглянув в голубые глаза, с короткими, но очень густыми ресницами бывшей подруги и отвернулся.
Лена принесла ножик и страдальческим тоном попросила:
— Сереж давай быстрей, Катя сварилась уже на этой жаре.
— Все я заканчиваю, иди назад, не оставляй Катьку одну.
Жена вернулась в машину и села на заднее сиденье. Татьяна посмотрела ей вслед и иронически-уважительно заметила:
— Послушная… не то, что я….
— Она замечательная… а ты одна сейчас?
— А почему тебя это так интересует? — все в том же ироничном тоне.
— Да не интересуешь ты меня… просто спросил.
— Совсем… совсем-совсем? — удивилась, раскрыв широко глаза.
Сергей, усмехнулся, просунул руки в самый низ моторного отсека, затем, отрезав два провода и вытащив их из жгута, прикрутил их к другим клеммам.
— Все можешь ехать. Вентилятор тебе напрямую подключил, — сказал и захлопнул капот. — Завтра в любом автосервисе реле заменят, и езди дальше.
— Спасибо, Сережа.
— Не за что… сразу не езжай, пусть минуточку поработает. Ну, все, рад был увидеть… — улыбнулся Сергей на прощанье и пошел к своей машине.
— Кто это был? — подозрительно поинтересовалась жена, — Поди, твоя бывшая?
— Нет, это Валька Колесова, с моего класса, — зачем-то соврал Серега, видимо, не хотевший возбуждать в жене ревнивые чувства. — Все, едем.
Крутикова, посмотрев на отъезжающий автомобиль Сергея, с удивлением заметила, как его дочка, скорчив гримасу, показала ей язык.
— Ах ты, засранка, язык мне показывает! Вот встану неподалеку от вас, буду купаться и загорать! — разозлилась Татьяна.
Дернула вперед рычаг коробки передач и помчалась догонять «жигуленок».
Урок
Звонок. Беру трубку, слышу Лехин голос.
— Здорова, Вова! Я слышал, ты писателем заделался. Ты дневник свой Ленке присылал, она мне перекинула, почитал…
— Да каким писателем? У меня кроме дневника еще ничего нет. Балуюсь так сказать…