Алик стал сердито выталкивать Ивана за дверь.
— Вали отсюда, нам без разницы уже — будет он живой или нет, тебе же сказали — послезавтра деньги передадут. Может и не зальет, завтра утром съездим. Ходишь по ночам…
… Андрей слышал, как в трубе громыхала гроза, молнии освещавшие весь лес и небо немного проникали через щели заваленной ветками дверцы люка. Михаил протянул:
— Да… громыхает…
— А я любил смотреть на грозу в окно, на молнии, когда они ниточками растекаются по небу, а потом громыхать начинает. У меня сестренка, когда маленькая совсем была, боялась их, а я нет! — стуча зубами, бормотал, не раскрывая глаз, Андрей.
Андрей заулыбался, вспоминая, как маленькая Ленка прячется под одеялом или бежит спать к родителям.
— Зальет тебя здесь… — грустно сказал Михаил, — А родители так ничего и не узнают…
Воспоминания и бред прервал маленький ручеек воды, полившийся на лоб откуда-то сверху. Открыл глаза, но ничего не было видно. На ощупь, кое-как, удалось в землянке найти место, где вода не доставала его. Но и на это место скоро полил новый ручеек. Андрей, судя по звуку и частым вспышкам, понял, что гроза еще только разгоралась. Ручейков стало больше…
— Я не хочу так… — заплакал мальчишка. — Миша, что делать?
Михаил молчал. Очень яркая молния снова чуть-чуть осветила землянку, показав Андрею — в землянке никого нет. Андрея охватил панический ужас. Приподнявшись и упершись спиной потолок, почувствовал, что воды уже по щиколотку. Мысленно подсчитывал, сколько эта гроза еще может продлиться, ведь приедут только послезавтра. Послезавтра — это целая вечность и даже если его не зальет, то все равно простоять в воде он столько времени не сможет…
…Иван, вернувшись домой, прошел на кухню и начал молиться на висящие в углу образа, на которые всегда крестилась его бабка Нина. «Что же я стою? Ведь случись, что с пацаном, ведь гнида буду последняя», — с горечью размышлял Сорокин. Вышел на веранду, ливень, не прекращая, лил сплошной стеной.
— Быстрей, быстрей, — вслух умолял он дождь скорей закончиться…
…Андрей, упершись спиной в люк и чуть приподнявшись, сделал, наверное, уже тысячную попытку открыть люк, но, как всегда, бесполезную. Ноги, не удержавшись на мокрой земле, соскользнули и он упал в воду. Поднялся и ухватился рукой за трубу и от отчаяния начал ее расшатывать. Страх стать утопленником придавал силы.
Наконец, когда воды уже было по колено, труба подалась чуть вбок, и Андрей, дергая во все стороны, понемножку начал стаскивать ее вниз. Труба выпала, вода в землянку полилась сильнее. Взяв трубу в руки, обняв покрепче, Андрей присел, и резко поднявшись, ударил трубой в люк. Дерево отпружинило удар, труба выпала из рук и он опять чуть не упал. Упершись ногами как можно прочнее, опять направил трубу в то место, стараясь бить как можно резче. Неизвестно, сколько он бил, но на очередном ударе, наконец, одна из досок люка вылетела, и в землянку ворвался свежий воздух. Просунув руку, сдернул деревянный засов, и крышка, увлекая за собой еловые ветки, откинулась без труда. Почему-то в этот миг ему вспомнились слова названия кинофильма: «Это сладкое слово свобода»…
… Дождавшись, когда гроза начала стихать, Иван побежал в сарайку, где хранился мотоцикл. Как назло, не мог отыскать шлем. Не теряя время на поиски, схватил с полки фонарик и, бросив его люльку, вскочил на своего железного коня. Ударом сапога об рукоятку завел мотоцикл и, испуская густой белый дым из глушителей, рванул в сторону леса.
Лесная дорога встретила Ивана бесконечными лужами. Боясь быть занесенным на них, Иван, с трудом удерживая мотоцикл и разгоняя волны во все стороны, с разгона преодолевал все эти препятствия. Но, вода — враг мотоцикла. Все же на одной из луж «Урал» встал как вкопанный и, понимая, что одному тяжелый мотоцикл не вытащить, Сорокин вытащил фонарик и побежал под светом уходящих молний, рискуя выколоть глаза ветками, которые хлестали ему по лицу словно пощечины.
…Выбравшись на поверхность, Андрей оглянулся. Грозовая туча уже отходила и дождь вот-вот должен быть закончиться. Попытался вспомнить положение солнца днем, знал, что бежать надо на север. Вспоминать особо не пришлось, когда выводили из землянки, все время подставлял лицо солнцу, да и небо уже начинало чуть проясняться, значит, и Полярная звезда поможет. Глянув в последний раз на яму, мальчишка побежал, через некоторое время, выскочив на одну из лесных дорог, пошел спокойно, а вокруг такая же тишина, как и в землянке, но только это уже был другой мир…