— Мост не опускали с того самого вечера, как леди Ройз оказалась в замке, — доложил ему один из взволнованных рыцарей.
— Какие-нибудь требования выдвигали?
— Никаких.
Внимательный взгляд Грейва скользнул по глубокому рву, в котором плескалась морская вода, отрезая замок от земли наподобие острова, по поднятому мосту, по сторожевым башням, с которых за ними наблюдали лучники. У себя за спиной он все еще слышал топот копыт приближающихся всадников, и все больше и больше рыцарей спешивались и становились у него за плечами.
— Обстрелов не было?
— Почти… Первые дни мы кричали и требовали, чтобы опустили мост. Ронни и Джейкоб попробовали спуститься вниз, чтобы исследовать глубину рва, но их сняли лучники. Кажется, наши тоже подстрелили парочку… но это все.
Грейв нахмурился, пнул носком сапога камень, наполовину погруженный в начавшую подсыхать грязь, и еще раз окинул взглядом ров.
— С моря подходов нет?
— Нет. Замок построен на скале, вся его восточная стена находится прямо над обрывом. С моря не подойти. Слева и справа от нее есть желоба, впускающие в ров морскую воду, но они надежно охраняются.
— Морскую воду… — задумчиво повторил Грейв. — Значит, вода заходит в ров во время прилива и уходит во время отлива?
— Да, — оживился рыцарь за его плечом, — вечерний отлив как раз должен начаться через пару часов. Самая низкая вода приходится на время после заката, когда уже совсем стемнеет. А затем начинает подниматься, и к утру прилив возвращает уровень воды на прежнее место.
— Насколько опускается вода?
— Значительно, футов от двадцати до двадцати пяти. Но глубина рва…
— …не может быть слишком большой, — уверенно закончил Грейв и повернулся лицом к рыцарям. — Сейчас все как один набивайте мешки камнями. Маленькими, большими — какие найдете. Когда при отливе вода во рву спадет, мы забросаем ими дно возле моста.
— Но… у нас нет мешков, — возразил кто-то из толпы.
Грейв почувствовал, как гнев застилает ему глаза.
— Так найдите! Используйте в качестве мешков что угодно — палатки, плащи, куртки, хоть портки! Иначе я набью камнями ваши собственные задницы! Через три часа все должно быть готово!
Солдаты ринулись выполнять приказание, а Грейв помешкал еще с минуту, прежде чем присоединиться к ним. Дэн Болтун с тревогой посмотрел ему в глаза.
— Забросаем камнями ров, а дальше что?
— Дальше — штурм. Перейдем по насыпи ров.
— Но лучники…
— В пекло лучников — у нас есть щиты! Солдаты зацепят крюками веревочные лестницы, отобьют лебедки моста. Когда мост опустится, конница сможет ворваться в замок.
— Но… сколько людей погибнет под стрелами, пока мы возьмем мост? — с сомнением протянул Ригер, качая головой.
— Сегодня погибнут многие, — жестко ответил Грейв, — но мы не на бал сюда ехали.
Он повел плечом, чтобы унять ноющую за грудиной боль, сорвал с себя плащ и принялся набивать его камнями.
Гвен думала, что этой ночью ей так и не удастся сомкнуть глаз, но когда сквозь одуряющую головную боль подкрался сон, ей вдруг послышался лязг металла. Сердце затрепыхалось в груди — не тот ли это сигнал, которого она так ждала? Она вскочила с кровати, подбежала к окну и распахнула его настежь, впустив в комнату холодный промозглый воздух. Звон металла теперь слышался отчетливей. Она не ошиблась. Разглядеть что-либо в темноте не удалось, но звуки, доносившиеся со внутренних дворов замка, не оставляли никаких сомнений: снаружи кипел бой.
Устрашающие крики нападавших смешивались с истошными воплями раненых, а громкое ржание лошадей и цокот их копыт по каменным плитам двора терялись в звонких ударах стали о сталь. Гвен трясущимися от волнения руками зажгла свечу, торопливо натянула платье поверх нижней рубашки, подбежала к двери и без особой надежды подергала ручку.
Конечно, заперто. Она припала ухом к замочной скважине и немедленно услышала шум шагов. Сердце забилось еще чаще — ее скоро освободят!
Но когда распахнулась дверь, радостное ожидание сменилось разочарованием: на пороге стояли рыцари из Чаячего Утеса. Не отвечая на ее вопросы и не обращая внимания на протесты, они схватили ее за руки и потащили по темным сырым коридорам куда-то вниз.
«В подземелье», — с ужасом поняла Гвен, когда потеряла счет ступеням, по которым они спускались все ниже и ниже, пока не достигли длинного узкого коридора. Гвен в отчаянии вцепилась пальцами в кольчугу молчаливого рыцаря, безжалостно сжимавшего ее плечо рукой в латной перчатке.